– А у лыбки это глазик? А лыбка там плавала? А она кусается? А мне мозно её тистить?
Вскоре подошла Саха.
– Лу, – погладила Ара сестру по беленьким волосам, – иди-ка спроси у Мики, что он там делает.
Мика елозил голой попой по песку у самой воды.
Лу послушно побежала к мальчику:
– Мика, сто ты тут делаес?
– Ба-ба-ба-ба, – Митка ещё не умел разговаривать, но Лу его понимала и без слов.
– Одним мужчиной в нашем племени теперь стало больше, – объявила Саха, потягиваясь словно со сна.
Ещё бы! Целый день из шалаша не выходила, спина, руки, ноги замлели.
– Хорошо, – улыбнулась Ара. – Как Кида?
– Спит. Думаю, у нас получилось.
Раньше в племени искусной лекаркой была старая Раха. Никто не был готов занять её место. Но пришлось спешно учиться.
– Когда Лу пришла в себя? – Ара решилась узнать про сестру.
Саха потянула рыбу за хвост, стала помогать чистить.
– Вскоре после твоего ухода она вдруг открыла глаза и сказала…
– Что?
– Я не запомнила точно. Что-то странное. «Они услышали ангела…». Или «они почуяли ангела…». И будут искать его. Или хотят найти. Это был бред. Меня Лу в тот момент не видела и не слышала. А потом закрыла глаза и заснула. И перед твоим приходом проснулась с виду здоровой.
– Я благодарна тебе, Саха, за твою доброту.
– Ну что ты. В нашем маленьком племени теперь по-другому нельзя… Иначе пропадём.
Первый день в новой жизни закончился. Вечером костёр освещал сидящих вокруг людей. Как за день они не устали, всё равно не спешили ложиться. Всем хотелось посидеть, поговорить, посмотреть друг на друга, словом, убедиться, что они справились сегодня, а, значит, есть надежда, что справятся и впредь, со всею дальнейшей жизнью, сколько бы она не длилась.
Делились событиями.
– Мальчик – это хорошо, – радовались мужчины, бросая одобрительные взгляды на Киду, лежащую тут же у костра. Ара с Сахой помогли ей выйти к соплеменникам. У её груди сопел розоволицый младенец.
– Оно бы и девка была бы неплохо, – не совсем согласилась Фена.
– И, наверное, это хороший знак, что в первый же день наше племя пополнилось, – задумчиво произнесла Саха, глядя на родные лица.
Трудно привыкнуть к тому, что осталась такая горстка людей.
И печаль тихой тенью опустилась на сидящих…
Вела смущённо заёрзала. Саха ещё не знает, что их племя пополнилось не только младенцем. Никто не знает. И лучше им пока не говорить.