– Мотка, ты там не сильно стегай её, – крикнула перепуганная бабка. – А то дух из меня весь вытряхнете…
Фена на всякий случай намотала ещё несколько узлов на руку. Теперь уж если корове и удастся сбежать, то только с рукой.
– Ба, да я не сильно. Только намахнулась, – круглые Моткины глаза выражали честность. Слишком выразительную и честную, чтобы быть настоящей.
Но бабка на неё уже не смотрела:
– Пошла, шалашовка. Брошу дуру, пусть тебя волки с медведями сожрут.
Корова вновь заупрямилась.
Мотка на этот раз чуть тронула скотину, и вся эта компания дробным шагом устремилась вперёд.
– Ты узе отдохнула, Ала? – девочка с надеждой заглянула в глаза старшей сестры.
– Да, залезай на спину.
Ара с трудом согнула дрожащие ноги. Лу ловко полезла, больно надавливая острыми коленями и локтями, вцепилась в шею.
– Потише, а то задушишь.
Лу ослабила хватку.
На секунду Аре показалось, что она не сможет выпрямить ноги. Выпрямила. Не сможет сделать первый шаг.
Вздохнула. Шагнула.
– Пока тут остановимся. Переночуем, а завтра будет видно, – передавала Саха слова старейшины всем вновь подходящим.
Тот велел располагаться на берегу, сам пошёл смотреть места вокруг.
Саха красивая женщина средних лет, загоревшая до смуглости. Волосы короткими пучками торчали вверх и в стороны, это она сама себя так обкромсала, чтобы не мешали. Сзади длинными прядями падали на спину. Сзади пусть растут, там не сильно мешают.
Остальные девушки и женщины посмотрели на причёску Сахи, ещё там, в племени, когда счастливо жили, не зная страшной беды, но повторить не рискнули. Саха хоть что себе натворит, всё равно красивая останется, остальные не такие везучие.
– Нет, не совсем здесь, – поднимала она падающих от усталости соплеменников. – Ещё чуть-чуть. Надо спуститься с высокого берега вниз к реке. Там хорошее место. Мы укрыты будет сзади. Там песок и ивы. Давайте-давайте, чуть-чуть осталось.
Рача прошёл, куда велели, крепко прижимая руки к бокам. Саха проводила взглядом его неестественно скованную фигуру. Он так всю дорогу шёл. Не ранен ли? Пошла следом.
Когда спустилась, увидела, что тот роет в песчаном склоне углубление, всё также неестественно прижимая руки к туловищу.
– Рача, тебе помочь?
– Да, – отстранился он.
Рача маленький, страшненький, неразговорчивый и нелюдимый. Но, если он что-то делает, лучше, по крайней мере, не мешать.