Не потому, что захочешь прощать.
Не потому, что почувствуешь в этом свою личную необходимость.
А потому, что «прощать» стало трендом.
Простить, окутать навязчивым прощением, создать очередные созависимые отношения – как надеть новые кандалы взамен давно истлевшей пуповины. Куда чаще, чем с помощью навязанной со стороны мысли, мои клиенты сами доходят до фанатичного прощения, которое является не чем иным, кроме как обыкновенной невротической гордыней. А гордыня – штука опасная, с ней до старости можно делать не то, что хочется, а то, что вызовет одобрение в глазах матери, отца и всех членов общества.
«Я прощаю не потому, что мне это нужно и я этого хочу, а потому, что за прощение на меня снизойдёт счастье, деньги и снижение ипотечной ставки» – типичный контракт с миром. Гордыня всегда проявляется через снобистскую позицию: «Я выше всего этого, в том числе и родителей, я лучше их, они были ничтожны (ибо не ведали, что творили), и теперь я встаю на пьедестал и говорю: „Я вас прощаю“». Чувствуете, пахнет чем-то странным? Как будто подгорела искренность.
Ибо прощение – процесс равных, когда «я – ок» и «ты – ок». Когда нет этого вязнущего на зубах «я знаю больше вашего, а вы были глупенькими, поэтому, так и быть, ради своего блага, я дарую вам своё царское прощение…». Навязывание себе мысли непременно простить близких неизбежно перетекает в неискренность. И всё вместе – это всего лишь ещё один способ поиска одобрения отца и матери через демонстрацию позиции «хорошей девочки» и «хорошего мальчика». «Я всё делаю правильно, всех прощаю, не злюсь, а значит, я хороший, значит, меня не отвергнут, значит, я заслуживаю любви и поощрения».
Другими словами, прощение проистекает не через истинную потребность отпустить свою боль, а через надежду, что если человек поступает правильно, то общество, в глазах которого он видит отца и мать, его наконец-то примет. «Смотрите, какой я хороший, ещё чуть-чуть, и нимб начнёт проклёвываться – любите меня, любите меня полностью». Сколько же боли в этом беззвучном крике. Но с нимбами всегда одна и та же сложность: рано или поздно их отключают от энергосети.
Это, конечно, большая боль. Душа ребёнка, которую кормили в детстве объедками любви и заботы, вырастая, долго может продолжать сидеть за родительским столом с ожиданием тёплой похлёбки из принятия и поддержки. Многим думается: «Ну вот посижу ещё немного, ещё не всё потеряно, я же хорошая, принимающая, вдруг они всё-таки достанут из погреба баночку любви и дадут мне, холодному, голодному, наесться». Боль состоит в осознании неприятной правды про родителей и себя. Ведь если не давали любви и заботы – и не дадут. Возможно, нет у них нужного вам, пусты их холодильники, погреба, полки, кастрюли. Сами они голодны и ничего, кроме голода, дать не способны. Да и пока энергия тратится на ожидание нереального, исчезают время и силы на собственную реальную жизнь. Поэтому для того, чтобы сохранить возможность жить так, как хочется, необходимо выйти из-за родительского стола и из роли той хорошей девочки и того хорошего мальчика, которые и обеспечивали вам соответствующее там место.