– Чего тебе? – спросила Алиса, складывая руки на груди.
– Нельзя прийти?
– Вообще-то лучше не надо.
– И в дом не пустишь?
– Ты шумишь. Разбудишь Соню.
– Никакого шума, обещаю.
Алиса вздохнула. Она окинула Павла оценивающим взглядом, нахмурилась, но с неохотой согласилась.
– Ладно уж, пойдём на кухню. Будешь чай?
Павел кивнул.
За пять лет он посмотрел много фильмов об изменах. Прочитал много книг. Поговорил с людьми, которых предали возлюбленные. И он сомневался, что на месте Алисы предлагал бы себе чай.
Но бывшая жена зашла в дом. Павел последовал за ней на большую светлую кухню, в окно которой било восходящее солнце.
Девушка налила в кружку слегка остывшую воду и бросила несколько листков сухого чая. Положила полторы ложки сахара, перемешала; от этого монотонного звука голова у Павла начала кружиться.
– Алиса, я должен тебе сказать, – начал Павел, собираясь с мыслями. – Я так ужасно ошибся. Прости меня, правда, я совершил ужасную глупость.
– Я не злюсь.
– Давай начнём все с начала?
– Слушай, я ведь уже говорила тебе, – она поставила чашку на стол перед Павлом, а сама села напротив. – Я не могу доверять тебе снова. Даже если захочу. Такой я человек, ничего не поделаешь, ты только должен смириться. «Нас» в будущем уже не будет. У меня другая семья, новый муж. Тебе стоит начать жить своей жизнью.
– Но я не могу. Вы с Соней – моя жизнь.
– Ты приходишь постоянно. Правда, хватит. Сережа может неправильно нас понять, если увидит, или Соня ему скажет. Не испытывай судьбу, просто уходи.
Павел отхлебнул недостаточно горячий чай и печально воззрился на Алису.
– Я люблю тебя. Не оставляй меня, прошу. Я без тебя не могу.
– Уже поздно, Паш. Твоя любовь мне нужна была несколько лет назад. Сейчас – нет.
– Давай начнём все с начала? Я всё понял, всё осознал, клянусь, этого не повторится. Только вернись ко мне.
Алиса покачала головой, а Павел уронил голову на руки и прерывисто выдохнул. Неприятно стянуло грудь какое-то уже привычное чувство, но Павел не мог дать ему название. Боль? Отчаяние? Или, может быть, злость? Он боялся искать ответ.
Поэтому не придумал ничего лучше, чем поднять голову и улыбнуться, делая вид, что всё хорошо. Это стало привычным.
– Я понял. Не будем о грустном. Лучше расскажи, как ты? Вижу, у Серёжи большой дом. Не пусто в нём?
Алиса недоумённо подняла брови, а Павел отвесил себе мысленную пощёчину. Он не должен даже намёками показывать, что часто думает об этом.