– Добрый вечер, Кайли. Я могу вам чем-то помочь? – он говорил сухо, и я поняла, что обида на меня еще прошла.
– Да, Руфус. Я пришла, чтобы извиниться за свои слова.
Он снял очки и устало потер переносицу.
– Вам не стоит извиняться.
– Нет. Я повела себя очень грубо, так как была расстроена из-за того, что завалила последний экзамен.
– Тем не менее вы вряд ли изменили свое мнение обо мне, – проницательно заметил Руфус.
Я не стала отнекиваться и тем более лгать. Хотелось быть честной, как минимум он этого заслуживал, но не в той жесткой манере, с которой я тогда говорила в гостиной. Слова нашлись не сразу.
– Просто мы не созданы друг для друга.
– Другими словами, я недостаточно для вас хорош, – заключил Руфус.
Как адвокат, он умел читать между строк и прекрасно знал, что может скрываться за обтекаемыми фразами.
– Нет, что вы! – воскликнула я, хоть и понимала, что Руфус прав.
Я так считала с нашей первой встречи. И ведь не хотела лгать, а все снова получилось… некрасиво.
– Кайли, я не слепой. И прекрасно знаю, как выгляжу. Вы красивая девушка. Я неказистый книжный червь, который большую часть времени проводит за изучением бумажек. Мы не просто не созданы друг для друга. Мы неровня. И все же… – Он встал и подошел к окну. Подозреваю, чтобы не видеть моего лица. – И все же у меня есть достоинства.
– А у меня есть недостатки, – с готовностью добавила я, надеясь немного разрядить обстановку. – Именно за них я прошу меня простить.
Он повернулся ко мне.
– Извинения приняты, Кайли. Сегодня утром я поговорил с вашим отцом, и мы закрыли вопрос возможного брака.
– Спасибо.
– Вам не за что меня благодарить. Я делал это прежде всего для себя. А теперь прошу меня простить…
Поняв, что и так злоупотребила временем Руфуса, я вышла из кабинета. На душе все еще чувствовался осадок. Порой недостаточно просто извиниться за брошенные в порыве гнева слова. Нужно немного времени.
В приемной я перевела дух и пошла домой. Впереди меня ждал еще один непростой разговор с отцом. Отчаянно хотелось верить, что за ночь он смягчился и все же пойдет на уступку. Всего один год! Я обеспечу себя сама, единственное, что мне нужно, – это крыша над головой. Кажется, не так уж и много. Вот только отец никогда не отличался терпением.
С тяжелым сердцем я вернулась домой. В дверной звонок звонить не стала. Ни к чему беспокоить слуг перед ужином. Хотелось еще немного побыть в тишине и собраться с мыслями. Из гостиной доносились голоса.