Злата ощущала себя куклой, за которой все решили.
Сердце её разрывалось от переживаний за Павла и страха, что все плохо закончится.
– Изверг! Что ты делаешь?! – крики матери Златы наполнили морозный воздух оглушающим звоном.
Как в плохом фильме, из подъезда выбежала Полина.
Полы наспех накинутой куртки развевались, как зловещая мантия. Женщина пробежалась взглядом по дочери и её спутникам.
Глаза её округлились дважды – первый – когда она увидела с кем была её младшая дочь, второй раз – когда женщина заметила Павла, с лицом мученика прижимавшего ладонь к своей груди.
– Мама? – Злата стала еще белее.
Почему мама дома, а не на заводе? Что будет? Как быть?
– Мама, – с широкой улыбкой повторил Михаил.
Кажется, он был единственным, у кого сейчас было хорошее настроение. Оно и понятно – выпустил немного пара, и жизнь заиграла новыми красками.
– Какая я тебе мама? Ты! Злата, кто это? – делая вид, что впервые увидела Михаила, вопросила Полина.
Злата молчала, не было у нее сил говорить. Удержаться бы на ногах, не грохнуться позорно в обморок.
Мать, не замечая её состояния, продолжала атаковать:
– Почему он трогает тебя?! Господи, у тебя что с ним, шпили-вили?
– Мама, а почему вы делаете вид, что мы не знакомы? Мы же виделись! Я приходил к вам, и вы утверждали, что Злата уехала в Москву учиться, – сохраняя спокойствие, произнес Михаил.
Но Полина словно не услышала его вопроса.
– Проваливай! Я сейчас полицию вызову! Убери руки от моей дочери, наркоман несчастный! – женщина, словно гарпия, ринулась в сторону Михаила и Златы, но тот выступил вперед, тем самым закрывая собой девушку.
– Ты! – Полина попыталась ударить его по лицу, однако Михаил перехватил её руку и сжал запястье, тем самым не позволяя ей пошевелиться.
На пару секунд их взгляды встретились. Наивно полагая, что отлично разбирается в людях и умеет влиять на них, Полина испытала страх, когда разглядела пугающую темноту в глубине карих мужских глаз.
Ей стало не по себе, и, желая защититься, женщина вновь начала виртуозно играть.
– Ай! – жалобно выдохнула Полина, и по её щекам побежали слезы. – Дочка! Стоишь, молча смотришь, как это изверг мне руку ломает! Мать родную убивают, а она стоит!
Михаил разжал пальцы, но было поздно.
Злата, подхваченная удушающим чувством вины, рванула к матери. Рука Михаила сползла с девичьих плеч. Он не стал мешать ей. Понимал – сделает еще хуже.