Третье противоречие состоит в сокрытии вопроса, откуда берётся одиночество. Но не оттого ли люди одиноки, что они сами живут в парадигме индивидуализма. Тот, кто хочет, чтобы остальные любили его, но сам при этом никого не любит, чувствует себя одиноким. Но выход из этого состояния есть – начать любить. Почему-то для многих наличие этого выхода неочевидно. Проще думать, что ты бросишь употреблять, если вдруг все вокруг тебя полюбят и будут заботиться о тебе.
Связей у некоторых аддиктов – хватает. Проблема не в отсутствии связей как таковых (хотя в некоторых случаях нет связей даже фальшивых), а в отсутствии у связей глубины. Так, профессор Ц. П. Короленко и академик Н. В. Дмитриева отмечают, что «при поверхностном общении аддикты могут производить впечатление открытых, «беспроблемных», оптимистичных людей. Однако, им несвойственна глубокая привязанность, проявление участия и сопереживания». Они одиноки. Они «могут быть остроумными, склонными к развлечениям, посещению театров, ресторанов, но в их поведении, юморе выступают элементы скрытой враждебности и стремление унизить кого-либо из отсутствующих»[29].
Нет только аддикты, в частности, но и сам, в принципе, «современный человек, – как пишет иеромонах Симеон (Мазаев), – имеет широкий круг общения, но ему почти неизвестно особое чувство дружеской любви. Мы охотно заводим новые знакомства, стремимся окружить себя интересными людьми, но живём среди них с равнодушием евнуха, приставленного следить за порядком в чьём-то чужом гареме»[30].
Для того чтобы люди более или менее могли любить друг друга, им нужна система ценностей. Определённая, можно сказать, дисциплина, ведь, чтобы сохранять любовь, нужно уметь не предаваться гневу.
http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2103/
Подробнее см. главу «Вера, любовь и жизнь в соответствии с деятельностью по вере как иммунитет, защищающий от «сползания» в «воронку» патологической доминанты» из части 2.3 текста «Преодоление травматического опыта: Христианские и психологические аспекты». [30]
В этих вопросах видна трагическая двойственность некоторых авторов. В разговоре с зависимым – обвинять социальные условия, эгоизм других. Но при этом – настраивать на ту же индивидуалистическую позицию того, кто пришёл к тебе за советом.