Вдалеке между деревьями мелькало красное покрытие теннисного корта. Ее сердце забилось чаще, хоть она и пыталась убедить себя в том, что парни еще были в школе. «Прекрати, трусиха! Еще чуть-чуть, и тебе будет страшно выйти на улицу».
На заборе к одному из столбов был приделан почтовый ящик. Она поднялась на цыпочки, заглянула внутрь и увидела в темноте что-то белое. Отлично, значит, ей иногда приходили письма. И если учесть, что ящик не был набит доверху, она его периодически проверяла и забирала почту. Конверт с книжкой еле пролез в щель и тихонько ударился о дно ящика. Впервые за весь день Касси была счастлива, хоть и не понимала почему.
9
– Ты ведь сегодня не пойдешь на работу?
Это было утром в среду, они сидели вместе за кухонным столом. Мама была в мешковатой ночнушке и пила кофе, Касси – в футболке на пару размеров больше, чем нужно, со стаканом сока в руках.
– Конечно, пойду.
– А как же твое горло?
Касси ответила что-то неразборчивое.
– Что ты сказала?
– Я не могу просто взять и не выйти на работу.
В общем-то, она была рада, что наступила среда. Заняться делами, увидеться с другими людьми, побеситься из-за Стру: все лучше, чем это ощущение пустоты.
– Это что, какие-то деревенские законы? Здесь запрещается болеть?
Касси ничего не ответила.
– Елки, как же с тобой весело в последнее время. У тебя месячные, что ли?
Касси оторвала взгляд от своего стакана. Может быть, сейчас как раз подходящий момент…
Но тут мама посмотрела на часы и поднялась.
– Ладно, Кас, это не мое дело. Если не хочешь разговаривать, пожалуйста. Ты не видела мой телефон? Нигде не могу его найти.
– Не видела, – соврала Касси.
«А врать становится все легче», – заметила она. Может, из-за того, что в последнее время ей казалось, что она просто ходит во сне. Все было каким-то ненастоящим.
– Можно я тогда сегодня твоим попользуюсь?
– Нет! – это снова прозвучало слишком резко.
– Господи, что с тобой? Такое ощущение, что я, по-твоему, вообще ни на что не гожусь.
– Я… – Касси запнулась, – у меня батарейка села. Его нет смысла брать.
– Черт. – Мама налила себе еще одну чашку кофе. Касси заметила, что у мамы трясутся руки. – Ладно, может, одолжу телефон у Ханса.
– Значит, ты снова уходишь.
Это должно было прозвучать нейтрально, но у Касси не получилось. Ее мать, у которой было блестящее чутье на все, что хотя бы отдаленно походило на неодобрение, тут же взбесилась: