Внезапно резкий запах горелого вернул Мэри-Роуз к действительности. Она быстро убрала кастрюлю с плиты, но, увы, слишком поздно. Обед был безнадежно испорчен.
Гарольд безропотно ждал, пока Мэри-Роуз соорудит некое подобие похлебки из остатков рыбы, которую удалось спасти из перестоявшей на огне кастрюли. Есть ему не хотелось, и он сообщил жене, что воспользуется паузой и выйдет в сад проверить тросы.
Он спустился по ступеням заднего крыльца и обогнул дом, пробираясь через заросли гортензий, заполонивших весь сад. За углом он увидел первый из шести стальных тросов-растяжек, которые одним концом крепились к крыше, а другим были глубоко утоплены в почве, словно каркас гигантской палатки. Гарольд установил их много лет назад, когда фундамент дома начал страдать от эрозии, неизбежной для вулканической скальной породы.
Гарольд наклонился над одной из опор и, раздвинув плотную листву заслонявших ее гортензий, пристально всмотрелся в крепление, утопленное метра на два в скалу. И тут его поразила мысль, что эти действия начисто лишены смысла. Через несколько часов им предстояло покинуть этот дом, и было совершенно неважно, ослабло крепление или нет. Так что он поднялся и пошел дальше, уже не обращая внимания на тросы. Его путь лежал через старый виноградник; он сам мальчишкой вместе с отцом сажал эти лозы еще до того, как они решили построить дом на скальном утесе, и задолго до его знакомства с Мэри-Роуз.
Уже много лет ни одна лоза не приносила урожая. Их скрюченные стволы высохли; задавленные мощными гортензиями, они перестали давать усики и плоды – а ведь из этих плотных гроздьев некогда варили виноградное варенье, его любимое. Гарольд нежно погладил старую засохшую лозу и на мгновение ощутил тоску по прошлому, но тут же вспомнил: как и в случае с креплениями, ему незачем теперь волноваться об этих бесплодных ветках. Он знал, что на следующее утро здесь не будет ни их самих, ни дома. Все исчезнет.
Гарольд зашагал дальше, к острому скалистому краю обрыва. С этой точки, своего рода смотровой площадки для избранных, открывался вид на большую часть острова и окружавший его безграничный морской простор. Издалека, с самого горизонта, надвигалась хмурая цепь облаков, но городской пляж по-прежнему кишел отдыхающими и купальщиками, – казалось, их вовсе не заботит, что солнце светит уже не так ярко. Неподалеку от скал компания любителей серфинга пыталась удержаться на волне, а на противоположном берегу острова, где горы полого снижаются к морю, отчаливали за вечерним уловом первые рыбацкие лодки.