– Моя мама часто читала ее вместе со мной. Закрывай глазки.
Кэт повинуется.
Я тоже закрываю глаза и произношу англиканскую молитву, которую помню наизусть, потому что тысячу раз читала ее с мамой на ночь в Донагади:
– Боже милостивый, услышь молитвы Твоих людей, обращенные к Тебе; сделай так, чтобы мы знали и понимали, как нам дóлжно поступать, благослови и дай нам силы точно исполнить то, что следует, через Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.
Я поднимаю веки и вижу, что глаза Кэт уже открыты. Она таращится на меня почти что в изумлении. У меня в глазах щиплет от необъяснимых слез.
– Спокойной ночи. – Целую девочку в лобик и быстро встаю с кровати, чтобы выключить свет. В дверях вижу Мартина. Он стоит, прислонившись к косяку; руки сложены на груди. Вероятно, все это время Мартин наблюдал за нами.
– Спокойной ночи, Кэт, – говорит он, затем заходит в комнату и гасит камин.
Мы выходим. Мартин затворяет за нами дверь.
– Может, оставить дверь приоткрытой? – предлагаю я. – Вдруг она на новом месте испугается темноты?
– Незачем, – звучит короткий ответ.
Мы спускаемся на первый этаж. Чемоданов и сундуков в прихожей уже нет. Занимаем в гостиной свои места: Мартин садится в кресле, я – напротив, на диванчике, что стоит ближе остальных к камину.
– Я наблюдал, как ты общаешься с Кэт. Такое впечатление, что ты когда-то была матерью. – Его слова звучат почти как комплимент, но меня они больно задевают.
– Я же говорила: мне случалось присматривать за соседскими детьми.
Некоторое время мы молчим.
– Кэт выросла из своей одежды, – сообщаю я.
– Завтра купим ей новую. – Он бросает взгляд на мой поношенный наряд. – Думаю, и тебе не помешает освежить гардероб.
– Мне много не нужно. Одно-два платья.
Еще несколько секунд мы сидим в молчании. Потом:
– Завтра у нас много дел. Пора ложиться. – Мартин гасит газовый камин, повернув рычажок сбоку. В комнате становится чуть менее уютно.
Поднимаемся на второй этаж. В одной из спален открыта дверь, возле кровати вижу свои вещи. Все в комнате омывает персиковый свет от газового камина, который включили, чтобы прогреть помещение.
Я поворачиваюсь к Мартину.
– Спокойной ночи, – произносит он, и в его голосе нет и намека на недовольство по поводу единственного условия, которое я выдвинула, давая согласие на брак. Мартин сказал, что ему нужна видимость семейных отношений, и меня это устраивает. Что такое