Зимний день короток. Садились в стремительно набегающих на
землю сумерках. Хорошо хоть посадочная полоса была расчищена от
снега и обозначена тусклым светом фонарей.
А дальше зачехлили остекление кабины и моторы, сдали самолёт
под охрану, ну и разобрались с нашими дальнейшими действиями на
сегодня. От провожатого отказались, достаточно устных объяснений.
До ближайшей гостиницы-то рукой подать. Всего-то пару кварталов
пройти. Извозчик? На такую ораву он не один потребуется. Да и нет
их поблизости, не сориентировались смоленские «таксисты», не
подкатили к аэродрому за свалившимся с неба заработком. Ну да
ничего, дошли и нашли. Устроились, заказали себе тут же в ресторане
поздний ужин, после которого неотвратимо потянуло в сон. По крайней
мере меня точно потянуло. Сказалась неделя недосыпа. Поэтому
долгожданный отдых будет кстати. И завалился я в кровать, несмотря
на ранний час, с превеликим удовольствием, выставив прочь из
комнаты нежелающих настолько рано отбиваться остальных членов
экипажа. Не хотят спать, так пусть мне не мешают. А дело им мой
помощник враз найдёт…
Утро в Смоленске выдалось морозное. Снег пушистый, лёгкий,
под тёплыми сапогами поскрипывает, на солнце мелкими алмазами
сверкает, глаза слепит. Холодно, щёки сразу прихватило. А
настроение после чашки горячего крепкого чая прекрасное, хоть пой.
Изо рта с каждым выдохом белые облачка пара вылетают, на пушистых
воротниках и кашне седым инеем оседают. Усы у народа враз побелели.
Папаху бы поплотнее на уши натянуть, да гонор авиационный не
позволяет подобного — приходится терпеть и мёрзнуть. Ну да ничего,
тут недалеко.
Огляделись на выходе — пусто, извозчиков нет от слова вообще.
Да что это за город такой!? Вчера никого не выловили и сегодня
пусто! Придётся своим ходом топать. Только отошли шагов на «дцать»
от гостинички, как мимо с лихим посвистом в клубах снежной пыли
пролетел первый из них. И, к сожалению, он был занят. Потому и
нёсся по улице так шибко — с разлетающимся в стороны от саней
лёгким снегом. Второго, мчавшегося буквально следом за первым нам
удалось остановить. Вернее, тот сам остановился прямо напротив нас.
Только рано мы обрадовались. Откинув в сторону меховую полость, так
что она даже на противоположную сторону в снег свесилась, наружу
выкарабкался закутанный в громоздкий тулуп фотограф, быстро
установил на треногу аппарат, навёл на нашу дружную группу объектив
и, ни слова не говоря, ширкнул магниевой вспышкой в глаза. Пока мы
молча, заметьте, отмаргивались, этого ушлого журналюги и след
простыл. Ни треноги, ни саней. Остался только крепкий запах
лошадиного пота в воздухе и аккуратная парящая кучка конских яблок
в снегу. Больше мы на пролетающих мимо извозчиков не реагировали —
хватит с нас печального опыта. И куда они все так несутся? Не на
пожар, надеюсь? Потому что как раз в той стороне наш самолёт. Но
чёрного густого дыма не видно, что несколько успокаивает и снижает
степень тревоги.