– Мой портной творит чудеса с куском ткани, – заметил Гордмор, – я трачу на одежду кучу денег, но тем не менее уступаю тебе в элегантности.
Больную ногу Алистера свело судорогой, и он с трудом дохромал от окна до ближайшего кресла.
– Дело в том, что сейчас в моде полученные на войне раны.
– Нет, все дело в тебе: ты даже хромаешь с особым шиком.
– Уж если ты обречен хромать, надо делать это как следует.
Гордмор улыбнулся, а друг заметил:
– Как бы то ни было, я очень благодарен тебе: если бы не ты, я лежал бы сейчас как бревно.
– Не просто бревно, – возразил Гордмор, – а подгнившее. Насколько я помню, процесс был в активной фазе.
Он подошел к небольшому шкафчику и достал графин и бокалы.
– Я думал, мы идем куда-то поразвлечься, – удивился Алистер.
– Мы пойдем, чуть позже. – Гордмор наполнил бокалы. – А сейчас я хочу поговорить с тобой о канале.
Дербишир, 16 февраля 1818 года
Мирабель Олдридж вышла из конюшни и направилась по посыпанной гравием дорожке к особняку, и, когда поворачивала к цветнику, из кустов неожиданно выскочил лакей Джозеф.
Мисс Олдридж недавно исполнился тридцать один год, но выглядела она гораздо моложе, а сейчас – с растрепавшимися на ветру золотисто-рыжими волосами, раскрасневшимися щеками и сверкающими после прогулки глазами – казалось почти юной. Тем не менее решения в этой семье принимала именно мисс Олдридж, и именно к ней, а не к ее отцу обращались слуги, когда возникали проблемы, возможно, потому, что ее родитель сам нередко создавал проблемы.
Неожиданное появление запыхавшегося Джозефа подсказало ей, что сейчас именно такой случай.
– Прошу прощения, мисс! К мистеру Олдриджу пожаловал какой-то джентльмен: ему назначена встреча. Это правда, потому что мистер Бентон говорил, будто своими глазами видел, что имя посетителя записано в книге собственной рукой хозяина.
Это казалось невероятным, но если мистер Бентон, дворецкий, заявил, что сам видел такую запись в ежедневнике хозяина, значит, так оно и есть.
Мистер Олдридж никогда никому не назначал встреч. И если соседи желали увидеться с отцом Мирабель, им следовало договориться о встрече именно с ней. Те, кто приезжал по делам, связанным с поместьем, к Хиггинсу, доверенному мистера Олдриджа, тоже обращались к Мирабель.
– А почему бы этому джентльмену не поговорить с Хиггинсом? – спросила Мирабель лакея.