– Что это за бог такой? – Александра с опаской посмотрела на кусок хлеба в своей руке.
– Это из шумеро-акадской мифологии. Бог неба, правил на небесах. С людьми дел не имел, только со своим братом – богами. Его волновали судьбы Вселенной.
– Любопытно, – сказала она таким тоном, словно ее это на самом деле нисколько не заинтересовало. – По всем признакам, ты с юга. Почти черный от загара, стосковался по черному хлебу и селедке. Не удивлюсь, что у тебя в рюкзаке соленые огурцы.
– Да, кстати, – Петр удалился в комнату, а, вернувшись, плюхнул на стол целлофановый пакет с солеными огурцами. – Ты телепат?
– Элементарное знание жизни, – улыбнулась она снисходительно.
– Везет мне на девиц с опытом. Так и норовят поучать! Еще в школе, помню, одна пигалица… – он вздохнул и махнул рукой. – Не в твой адрес шпилька, не напрягайся. Спасибо за рыбу. Как будто и сам на речке побывал. Тиной пахнет… Надеюсь, это не из Москвы-реки улов?
– Обижаешь! – Александра убрала со стола пустые тарелки. – Между прочим, в Москве-реке даже раки водятся. А ведь они в чистой воде живут.
– Только жрут все подряд, что на дне находят, – Петр скривился.
Саша молча вымыла посуду, недоумевая, как Петр несколько раз избежал прямого ответа, из каких таких далеких странствий вернулся, что настолько изголодался по тем продуктам, которые любят почти все русские. Если обычный отпуск на море, то, уж конечно, не стал бы отмалчиваться или менять тему разговора.
Петр достал из шкафа в комнате постельное белье, положил его на спинку дивана. С грустью посмотрел на свой старый диван. О нем он мечтал не меньше, чем о селедке. А спать придется на короткой тахте на кухне, поставив под ноги табурет.
– Да я тут лягу, – попыталась вежливо воспротивиться Саша. – Я вас и так стеснила.
– Брось! Ложись в комнате.
С антресолей он вытащил спальный мешок, устроился поверх него и сразу уснул. Петр мог спать хоть на земле. Сон его валил богатырский, но отдыха почти не приносил – снилось многое, чередой сменялись, как фильмы, последовательные, логичные и слишком правдоподобные сны. * * *
Выбритые щеки непривычно холодило. Облаченный в костюм и галстук, Петр топтался около запертого кабинета шефа, прикидывая, почему в таком спешном порядке и так внезапно его выдернули из Ирака. В Багдаде все складывалось как нельзя лучше…