* * *
В следующий выходной Луки они с Розанной сели на автобус до престижного квартала Посиллипо, расположенного на холме с видом на Неаполитанский залив.
– Лука, как здесь красиво! Столько места! Такой свежий воздух! – воскликнула Розанна, когда они вышли из автобуса. Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
– Да, здесь очень приятно, – согласился Лука и остановился полюбоваться на залив.
Сверкающую лазурную воду покрывали лодки: некоторые рыбаки трудились, другие же отдыхали рядом с берегом. Далеко впереди виднелся остров Капри – он парил над горизонтом, словно мечта. Слева от залива возвышался на фоне неба вулкан Везувий.
– Неужели синьор Винченци живет здесь? – Розанна повернулась и оглядела элегантные белые виллы на склоне холма над ними. – Господи, должно быть, он очень богат! – добавила она, когда они начали подниматься по петляющей дороге.
– Думаю, он живет в каком-то из этих домов, – сказал Лука, когда они прошли мимо нескольких больших ворот, и наконец остановился перед последними.
– Вот мы и пришли: вилла Торини. Заходи, Розанна!
Лука взял сестру за руку и повел к увитому бугенвиллеями крыльцу главного входа. Взволнованно помялся несколько секунд и наконец позвонил в звонок.
Через некоторое время дверь открылась, и на них уставилась среднего возраста служанка.
– Si? Cosa vuoi?[5]
– Мы пришли к синьору Винченци, синьора. Это Розанна Меничи, а я ее брат Лука.
– Вы записаны?
– Нет, я… но Роберто Россини…
– Синьор Винченци не принимает без записи. До свидания! – Дверь захлопнулась прямо у них перед носом.
– Лука, поедем домой! – Розанна взволнованно потянула брата за руку. – Нам здесь не место.
Откуда-то из глубины виллы послышались звуки фортепиано.
– Нет! Мы проделали долгий путь и не уедем, пока синьор Винченци не послушает твое пение. Пошли! – Лука потащил сестру от главного входа.
– Куда мы идем, Лука? Я хочу домой! – сопротивлялась она.
– Нет, Розанна. Прошу, доверься мне.
Лука твердо взял сестру за руку и пошел на звуки музыки, которые привели их к другой стороне виллы. Они оказались возле элегантной террасы, украшенной большими глиняными горшками с пыльно-розовыми геранями и темно-сиреневыми барвинками.
– Оставайся там, – прошептал Лука. Он присел и тихо подкрался к паре французских окон, открытых навстречу послеполуденному бризу. Осторожно заглянул внутрь и снова опустился вниз. – Он там, – прошептал Лука, вернувшись к Розанне. – А теперь пой, Розанна, пой!