10
Был Труп жизнелюб. И жил, не жалея жил на затеи.
Но вдруг – захандрил: возомнил, что всех главнее, но от потуг не воплотил ни идеи.
А манил успех иначе – снова без улова и удачи.
Заводил торговлю – забыл, что не картежник, подменил чеки и чуть не угодил по здоровью в калеки.
Норовил в проповедники – не скрыл, что сам безбожник, и процедил спьяну, что суть учебы беднякам в передниках – не по карману.
Выставил кандидатуру в правители – чтобы жители быстрее сменили бестолковую натуру – но любители изобилий провалили новую фигуру. И еще укорили, что смещен нахал: на носу, мол, идеал, а колбасу на стол не обещал.
– Тут живут от голода не молодо, мрут от слабости не по старости, – уяснил он со стоном унылым тоном. – Перед смертью не надышишься сполна: берег с твердью свергнет хищница-волна. Значит, задача ясна: дыши в смерть, и она разворошит круговерть.
Добавил, что годы берут свое, но тут, без вечных правил и свободы – не житье:
– Верьте, не верьте, угрюмые тучи, но думаю о смерти беспечно, на досуге, как о лучшей подруге.
Прогундосил, что ощутил в жизни осень, забросил вычисления начал, потерял фундаментальную частицу и совсем прекратил изобретения, а отчизне дал отвальную – для примирения.
Затем сообщил мирам и морям, что поступил в больницу – и не на лечение, а на съедение к докторам, и с той поры загрустил в непростой кручине и посвятил остаток дней и сил заботе о кончине.
И в бегах от хандры служил ей в поте пяток и лица, как монах на помине – до конца.
VII. СМОТРИНЫ КОНЧИНЫ
1
Сначала Труп проверял больницы: сто̀ит ли там лечиться.
Сам изучал персонал, покои, залы для операций.
Понуро глотал суп, жевал таблетки, опорожнял пипетки, чихал от ингаляций.
Хмуро наблюдал процедуры акупунктуры и ампутаций.
И везде, где посещал палаты, внимал беде: рычал на ароматы карбола, визжал от укола, ругал безнадежных больных за их ложные мучения, возражал против платы за лечение и от чужих увечий ощущал кровотечение.
Потом, бросив речи и отсрочив изучение, послал с письмом министру здравоохранения свой неистовый личный протест: в нем описал нечеловечий надлом из-за мест в душевой и нарисовал неприличный жест.
Затем прибежал на съезд врачей, обещал, что рвачей не съест, но здесь – смесь проблем, встал во весь рост и, плюя на помост, зачитал манифест