– Похоже, а нет на рожу примет его.
Исчерпали слова и встали. Сняли пух с погонов.
Вдруг закричали:
– Друг, находка – четко у шва двух районов!
– Стой! Голова – на твой край. Забирай!
– Здрасьте! А ногами – на твоей части.
– Не пинай сапогами. Хватай быстрей!
– И ладонь – на твоей.
– А вонь – на чьей?
И заспорили об останках ускоренно, как старики – об истории, мужики – о пьянках, а рыбаки у реки – о приманках: обругали и родное, уставное, и вдвое – чужое, потом признали, что кругом – мишени и трупы, достали лупы, встали на колени в позе ищейки без хвоста при угрозе дубинки и хлыста, обыскали тени под скамейкой у куста, ложбинки у моста и другие такие места с лазейкой, обсчитали с линейкой окрестности, прочитали с листа и азартно разодрали карту местности, рассказали о риске и развале в работе, со слюной прошептали о близкой выходной субботе, прорычали об увечиях по трассам и авралах в подвалах, где человечье мясо, неопознанное, навалом, а служивый люд в труде – грозный, но не двужильный – на плоть не найдут никак, хоть жуй рукав, морозильный шкаф, простонали:
– Не прав!
– Вам – почечуй, граф!
– Сам жираф!
И – замолчали. Устали от бурного стона.
Встали, перевели дух, отогнали мух и пронаблюдали, как клевали в пыли пух пурпурного тона петух и ворона.
И вдруг – заметили дежурного из третьего района.
И пришли к одной шальной идее:
– Друг, с земли – в коляску, быстрее!
И учли подсказку без вопроса: в охотку схватили находку, косо, но уложили на колеса, вприпляску отвезли к чужому участку и сгрузили у жилого дома местного постового, честного и простого.
– Подарили, – съязвили, – живому простофиле-соседу гнилого непоседу.
Победу над тяжелым смрадом усладили веселым парадом: мысы – врозь, носы – ввысь, кисть в висок наискосок – честь. И пошутили – всласть:
– Удалось, кажись, разгрызть кусок.
– Есть!
– Совершили марш-бросок.
– Есть!
– Заслужили посошок.
– Есть!
Отпили из бутыли (нашлась!) и укатили, смеясь:
– Почисть матчасть и держись, власть!
2
Третий постовой шагал по мостовой в берете и с топотом, но отстал с опытом – взглядом пронзал пылко и смело, а поступал неумело: увидал тело, а рядом бутылку и самосвал – признал водителя за нарушителя строя и разбойника, а покойника – за грабителя и алкоголика, рапортовал о побоях с перепоя (в сводку передал, что негожий вину не признал, а к вину, похоже, добавлял водку), обоих арестовал и убрал за одну решетку.