После того как она ушла, воздух перестал быть мягким и легким. Я опускался на дно. Я так думал, но был даже еще ниже. Все было до слепоты по-другому. Сказать, что все потерял – неверно. Маленькие ручки и вискозно-гладкая кожа незаметно меняли краски мира для меня. Ио росла слишком быстро, но каждый день был вечностью. Я понял одно – мы бессмертны, пока растут наши сердца и души. Как это? После того, как вдруг она исчезла на день, или я так подумал – я похудел, моя жизнь истончилась, часть меня утекла. Я стал маленьким и беспомощным, но не как дитя. Только дети самые могущественные создания, потому что они не знают иллюзорного мира взрослых. Они космос в телах. Мы делаем их смертными, мы заземляем их, уча совершенно уничтожающим вещам.
Я уже познал оперирование пространства, но это тоже самое что строить замки из песка, в то время как мой поиск её был задачей разгадать тайну создания этого песка. Я не связан с Эллин кровью, а вот Ио – да.
Я лишь вздохнул глубоко-глубоко и весь созданный мною остров сжался до размеров горошины. Вот я вижу будущие следы антилоп на воде, чувствую соединение клеток и рождение новой жизни, вкус молодых дынь, и шорох крыльев бабочки почти птицы разметавшей пыльцу от цветов. Где же Ио? Может она снова моделирует будущие события или выбирает их? Она вне моего острова-горошины. Еще секунда и я бы не заметил её. Она на земле. В пустыне откуда начался мой мир и мир Эллин.
Я бы хотел описать как изменилась моя среда обитания, но почему-то моё мышление было будто обрезано. Все как в клипах, только кадры, пунктиры.
Пустыня больше не была терракотовой. Песок теперь был как снег. Небо цвета моих любимых изумрудов. Все выглядело, как через какой-то теплый фильтр. Насыщенность, богатство, пафос, и даже весомость.
Я увидел её руки, которые перебирали песок, и он становился слюдой в её руках. Метаморфозы не могу не прельстить, если эта способность у тебя в генах. Камешки падали на песок, который менялся с снежно-белого цвета до глубокой охры. Почему-то мне стало тяжело все это определять. Все было сложно.
– Папа, почему ты мне рассказывал про звездную пыль? Помолчав, сказала, – Не отвечай,
Потом серьезно посмотрела на меня.