Честно скажу, перенос окружающей действительности на бумагу не являлся моим любимым занятием. Бегать и прыгать мне нравилось гораздо больше. В знак протеста я исчеркивал свои и чужие альбомы, я протестовал и вырывал страницы. Всё напрасно. Меня обвиняли в нелюбви к прекрасному, ставили в угол, а потом всё равно заставляли художественно расти.
В конце концов вся эта неравная борьба между мной и изобразительным искусством привела к тому, что я попросил папу запечатлеть в моём альбоме десять танков, по одному на страницу. На следующий день, по завершении очередного сеанса насильственного приобщения к карандашу и бумаге, я с гордостью продемонстрировал нарисованное папой изделие, за что удостоился удивлённой похвалы воспитательницы, не привыкшей к такому уровню моего мастерства. На следующий день история повторилась.
Танки становились всё лучше и лучше. Папа совершенствовался. Изделия обрастали новыми пушкими и ракетами и непрерывно улучшали ходовую часть. Будучи воплощенными в броне, они наверняка не оставили бы шансов своим реальным прототипам. Новые экземляры выпускались со скоростью, достойной харьковского танкового завода. Через несколько дней воспитательница отозвала в сторонку пришедшую забирать меня маму.
“Мы немного обеспокоены состоянием вашего сына”. “А что такое” – встревожилась мама. “Понимаете, он вдруг стал очень хорошо рисовать.” “Ну так это, наверное, не так плохо” – несколько озадаченно произнесла моя родительница. “Да, но он рисует одни только танки и ничего кроме танков” – обозначила проблему воспитательница. “Хорошо, я разберусь в чем дело” – пообещала мама и увела меня домой. По дороге я честно рассказал о нашем с папой творческом союзе. Мама совершенно успокоилась и только попросила, чтобы: “Папа начал рисовать что-нибудь другое, а то воспитательница нервничает”. “Хорошо” – пообещал я.
Танки мне уже порядком наскучили, так что смена тематики явно уже назрела. Этим же вечером я подошёл к папе и попросил его нарисовать десяток пушек, по одной на страницу. На следующий день новый сюжет был продемонстрирован заинтересованным лицам. Вы уже, наверное, догадались о дальнейшем развитии событий, так что излишние детали можно смело опустить. Могу только добавить, что разгул милитаризма в моём альбоме для рисования в целом привёл к положительному эффекту, вследствие чего уровень и направление моей живописи перестали интересовать напуганную воспитательницу.