А воздух?
Можно было продолжать до бесконечности.
На моей ладони лежала одна-единственная песчинка – весь этот мир, вся Вселенная, моя жизнь, жизнь Пегаса и Дюймовочки, беспечно резвящихся на берегу. И названием песчинки было ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС.
Песочные часы исчезли, растворились в воздухе так же, как и появились в пустыне в моей руке!
Я перевела взгляд с места, где только что находились часы, на золотое веретено, и меня осенило!!!
Вскочив от внезапной догадки на ноги, я бросилась к своим светящимся крылатым друзьям, прихватив с собой веретено, и протянула его Дюймовочке.
Фея просияла, едва коснувшись предмета, который был ей необходим больше жизни. Ведь её жизнь не имела смысла без того места, где она родилась, где был её родной дом. Уж не знаю, как она оказалась в пещере. Но теперь я была твёрдо уверена, что Дюймовочка найдёт с помощью веретена дорогу домой.
Пегас улыбался во всю свою белозубую лошадиную морду! С чего бы это? Откуда такая радость?
Я взлетела на спину улыбающегося Пегаса: «Вперёд, домой!»
Фея первая взмыла в воздух и полетела, держа в руках веретено и постепенно разматывая золотую нить, которая вилась, заплеталась в узор, оставляя за собой сверкающую лунную дорожку, по которой, пританцовывая, цокал жизнерадостный Пегас. И я, сидящая у него на спине, блаженно улыбалась, крепко зажав в кулаке драгоценную песчинку – мою жизнь.
А веретено оказалось не таким уж маленьким. Сколько километров наплелось той дорожки, трудно сказать. А только мы снова поднимались по лунной тропинке вверх – к конечной цели своего путешествия, провожая фею до дома.
За это короткое время (не знаю, сколько я просидела с песочными часами на берегу океана, разгадывая тайну времени) Пегас подружился с Дюймовочкой и теперь всю дорогу подмигивал ей и строил глазки. Неужели влюбился? Я и представить себе не могла, что родится от их союза.
А она то и дело чуть не роняла веретено с путеводной нитью, ведущей на Луну.
Прибыли!
Фея бросилась проверять кратеры потухших вулканов, попадающиеся у неё на пути. Она дома!
И хотя здесь, на Луне, было не очень уютно, тепло и светло, но я на мгновение позавидовала ей, вспомнив про Понтия Пилата и Иешуа Га-Ноцри. Скучно уж точно не будет в такой компании.
Украдкой глянула на Пегаса: «Остаёшься с Дюймовочкой?»