Вошедшая в комнату мать сделала попытку воспрепятствовать, ухватившись за плечи сына.
– Томоя! Одумайся, пожалуйста! Скажи, что все то, что ты сейчас сказал – это шутка.
Уж что-что, а Томоя унаследовал от отца это чистое мужское качество – никогда не вестись на жалость. Даже сейчас он смотрел на мать так, будто бы его абсолютно не волновало, что они будут делать дальше после его отъезда. К матери он всегда питал нежные чувства, несмотря на то, что та никогда не препятствовала нравоучениям в его сторону отца. Его даже не задел тот факт, что она не встала на его сторону. В любой другой момент он бы обнял ее и успокоил. Но не в этот. Сана тряслась, смотря покрасневшими от слез глазами на сына. Для нее, как для матери, было страшным ударом, что ее ребенок так неожиданно решил оторваться от нее. Радостью это было лишь тогда, когда он покинул ее утробу. А вот сейчас ее угнетало осознание, что он потерял их доверие навсегда.
– Мама, – ласково проговорил Томоя, спокойно убирая нежные материнские руки с себя.
Характером Томоя ни в кого не пошел, а вот внешне был копией своей матери. Это же досталось и его младшему брату. Соседи в шутку называли их матрешками.
– Не плачь, пожалуйста. Рано или поздно я бы все равно ушел, – доходчиво объяснял матери парень, стараясь не разочаровать еще сильнее, что было сложно в этот момент.
– Но это слишком рано. Ты еще ребенок, Томоя. Мы простим тебе этот пирсинг! Даю тебе слово! Простим! Только не уходи! – рыдала взахлеб разбитая горем женщина, чуть ли не повиснув на сыне в очередной раз.
– Мам, не надо. Ничего не надо больше. Спасибо за все. За все, что дала мне ты и этот дом. Я никогда тебя не забуду.
Отпрянув, Томоя взял руки матери в свои и перевел взгляд на подругу своего детства.
– Ая-чан, тебе тоже спасибо. У меня никогда не было более преданного друга, чем ты. Прости за все, что я когда-то наговорил или сделал. Понимаю, что для тебя это просто слова, но…Мне правда жаль. Я всегда знал, что ты будешь на моей стороне. Ты столько мне прощала. Даже то, что прощать не стоило. Я не имею права просить тебя о чем-то после всего, верно? Но я…Я был бы признателен, если бы ты иногда приглядывала за матерью и Хару. Ведь им будет одиноко первое время.
«Друга». Это слово Аю всегда очень сильно печалило. Между ними ведь был секс. Довольно рано. И хотя он был всего лишь однажды, но ее чувства к Томое лишь окрепли с тех пор. Отношения их были непростые, но она никогда не держала на него злости. Не стала она сопротивляться и тогда, когда Томоя откровенно признался, что хочет лишиться девственности. Но кем-то больше он ее не мог воспринимать. Кем-то больше, чем просто подругу детства или же младшую сестру на худой конец. Хотя в раннем детстве всегда относился к ней хорошо, защищал ее. Она действительно была ему дорога и много значила для него. Вот, что он четко осознавал, когда приступы подросткового гнева покидали его. Томоя еще никогда не думал о серьезных отношениях. Желание «повзрослеть» было лишь типичным выбросом из лавы бурлящих гормонов, которые захватили его в свой плен. Не более того. Тинейджерам всегда важно делать глупые вещи «для галочки». Мозг их в такие моменты будто намеренно отключается.