Летом зверьки жили в брошенных квартирах домика, зимой же грелись на тёплых трубах почти у самого входа в подвальное помещение. Великаны иногда бывают такими глупыми! Давно уж не живут в своих домах, а тепло из них не убирают. Наверное, его им просто не жаль… Но кошкам было только на руку. Или, вернее сказать, на маленькую пушистую лапку.
Дом, в котором всегда можно было спастись от холода и найти пропитание… Ох, как же в нём было хорошо… Было когда-то…
Впрочем, я забегаю вперёд. Тебе, наверное, интересно, что же представляет из себя это семейство, не так ли?
Да знаю я, знаю! Кучу раз я тебе это всё рассказывал, но, пожалуйста… Позволь мне сделать это снова. Пока я говорю о семье, я её помню. Пока я о ней помню – она со мной.
Я хочу, чтобы так было всегда».
Всё началось с бабушки Бертруды и покойного дедушки Чаплина, о которых я уже упомянул. Они были первыми, кто поселился в этом доме, ещё когда он даже не был покинут великанами.
Бертруда, которая тогда ещё бабушкой не являлась, была дворовой кошечкой небольшого размера, но шёрстка её, гладкая и тёмная, так сильно походила на шерсть породистых бурманцев, что великаны часто пытались поймать её, чтобы забрать к себе и пустить на развод. Но ловкая Бертруда каждый раз избегала этой участи. Если великаны загоняли её в угол, то она застигала их врасплох громким гортанным воем и выскальзывала из западни.
Чаплин – пятнистый чёрно-белый котик, был совсем не такой как его характерная и свободолюбивая жёнушка – он с удовольствием лез к великанам на руки, любил ласку и был по своей природе очень доверчив. Однажды это его и сгубило. Как ни ругала, как ни корила Бертруда своего супруга за наивность и безрассудство, как ни упрашивала его прекратить ходить по двору в дневное время, он её не слушал.
После ужасной гибели любимого от рук великанов, Бертруда сильно озлобилась на них, но покинуть это место уже не могла – у них с покойным Чаплином осталось трое совсем ещё маленьких, слепых котят.
В тот светлый весенний день, когда отца кошачьего семейства не стало, они с Бертрудой как раз собирались давать им имена. Для кошек это особенный ритуал. Все имена и названия, которые они когда-либо слышали, они слышали от великанов, и теми, что им нравились, называли своих детей или присваивали себе.