«Вот так, подремли-ка чуть-чуть, голубчик…»
Перед глазами Дианы мелькнула, явно намереваясь схватить её за волосы, ещё чья-то волосатая пятерня, и она почти вслепую перехватила руку противника и резко сжала липкое от пота запястье, вложив в это движение ещё совсем немного силы.
Краем глаза Диана заметила, как рыжая девчонка, воспользовавшись секундным замешательством своих обидчиков, вывернулась и стремглав бросилась к стоянке роботакси, опрокинув по пути оставленную кем-то под лестницей тележку из супермаркета. Наголо обритый пацан в рваных джинсовых шортах коротко вскрикнул и подался было в сторону, пытаясь выдернуть у Дианы обожжённую ладонь, но тут же кулём осел на колени, оглушённо мотая головой, словно лошадь, отмахивающаяся от слепней.
Одновременно с этим под ложечкой у Дианы кольнуло от ещё одного энергетического разряда, сгенерированного Хауком, и она увидела, как четвёртый парень, которого тот удерживал за ворот мешковатой камуфляжной куртки, пару раз осоловело моргнул, а потом закрыл глаза, утыкаясь лбом в асфальт, и вдруг расслабленно подтянул под голову худощавые руки, словно под ним была подушка.
«Ну всё, кажется, справились», – подумала Диана, с облегчением переводя дыхание.
И в этот момент за её спиной раздался слабый вскрик Руби.
* * *
Когда Кейр вслед за Тео вышел на улицу, погода сделалась ощутимо приветливее. Туманная дымка над головой потихоньку растворялась; небо было блёкло-голубым и прозрачным, как выцветший полиэтиленовый пакет, а отражавшая его вода в маленьком заливе – наоборот, тёмно-синей, словно чернила.
Центральная набережная оказалась на удивление прилично заасфальтирована, правда, спуск к попахивающей лежалой рыбой воде здесь не был огорожен вообще ничем. Похожие на вопросительные знаки фонари, вызывавшие у Кейра неуловимые ассоциации с каким-то спортивным инвентарём – то ли с хоккейными клюшками, то ли с палками для лакросса, отбрасывали расплывчатые тени на усыпанный вулканической галькой берег. Рядом с вытащенной из воды моторной лодкой вольготно развалились на солнышке два морских котика, а может быть, тюленя. Тюлени-котики были ужасно толстыми, неповоротливыми и напоминали две кожаные диванные подушки; время от времени один из них душераздирающе зевал и ленивыми движениями широких ласт (или плавников?) окатывал себя каскадами мокрого чёрного песка.