– Родной, – взмолилась я, краснея. – Может ты игрушки посмотришь?
– А можно?
Он глянул на Илью, потом на меня. Мы оба кивнули. Митя пошел к шкафу, стал перебирать машинки, кубики, мячики.
Илья склонил голову, сигналя мне продолжать.
– Да, стошнило его. Я сразу поняла, что это сотрясение. У меня тоже в три года было. Тошнило весь день. Я смутно помню, но очень похоже. Мы поехали в травму. Вот.
Я достала из сумки заключение врача из травмпункта. Илья едва взглянул на него, отложил в сторону.
– Череп целый, – озвучил он.
– Да.
Я неуместно вспомнила рентгенолога и пожаловалась зачем-то:
– Там такой ужасный врач. Он мне с ровного места нагрубил. Я и так чуть с ума не сошла, а он злой…
– Это нормально, – перебил меня Илья. – Они там часто не самые добрые. Минимальная эмпатия помогает лучше исполнять работу.
Я смотрела на него с недоверием. Как-то я не очень понимала связь квалификации с озлобленностью. Например, сам Раевский сейчас работал, как няшечка. Хотя не исключено, что скотина обладает каплей совести и чувством вины.
– В общем, я написала отказ от госпитализации, а ночью вызвала скорую, как истеричка какая-то. И снова написала отказную.
– Ты нормальная тревожная мать, – успокоил меня Илья.
В его голосе звучали те самые вкрадчивые, успокаивающие нотки, которые давным-давно кружили мне голову. Я снова хотела верить ему, ведь он говорил мне такие приятные вещи. Типичный Раевский.
– Мы собирались в больницу, но папа записал на прием к своей знакомой. И вот.
– Понятно. Дмитрий Евгеньевич, можно вас отвлечь, – позвал Илья Митьку.
Тот важно отложил паровоз и подошел к доктору.
– Посмотри на меня, приятель.
Митька смешно уставился на Илью. Вопреки напряжению, которое сковало все мои мышцы и сознание, я прыснула.
– Теперь вверх. На стену. На другую. Хорошо. На меня опять. Закрой глаза. – Илья отодвинулся и попросил: – Вытяни руки вперед. Теперь нос потрогай. Ага, отлично. А другой рукой найдешь нос? Супер.
Митя исполнил все задания без энтузиазма, но четко.
– Скучноватая игра. Задания – легкотня, – пожаловался он.
– Мы не играем, Митя. Это осмотр, – попыталась я осадить его.
Парень грустно вздохнул, посматривая на паровоз.
Илья разрешил ему открыть глаза и попросил задрать майку. Он прослушал его, помял живот.
Митька чуть заметно скривился, Илья это заметил.