– Не говорите ерунды, моя дорогая.
Она опять сжала тонкие губы.
– Это не ерунда, Влад. Думайте что хотите, но я действительно волнуюсь о ней.
– Не кажется ли вам, – проникновенно заметил я в ответ, – что пришла пора отступиться? По-моему, это тоже очевидно.
Теперь молчала уже она.
– Ведь Мария ясно дала вам понять, что ни о каком возвращении к прошлому не может быть и речи. Разве не так?
Она вновь не ответила.
Только что-то такое появилось в ее взгляде: не то тщательно закамуфлированное презрение, не то издевка.
Если честно, мне на это было плевать.
– Так что не беспокойте нас больше, пожалуйста, хорошо? – Я в последний раз улыбнулся. – Прощайте, Елена.
– До свидания, Влад.
Мы наконец расстались.
Внезапно резко улучшилось настроение. Ну и что было так судорожно метаться все это время?
Вот как оно просто все оказалось.
Смешно и печально. Жалко даже как-то эту сухую, словно выжженную изнутри женщину с совершенно седой головой.
Умеренно жалко, впрочем.
Я еще не забыл, какой болью светились Марийкины глаза в период их последних встреч, какой муторной депрессией и тоской оборачивалось каждое их свидание. Если уж так было суждено, чтобы моя дорогая избрала меня… Не стоило допускать и уж тем более провоцировать иного варианта развития событий.
Да, сильно все-таки изменился я за время, проведенное вдали от родных мест. Вряд ли раньше мне пришло бы в голову решать что-либо за другого (любимого!) человека.
А теперь я был готов к этому вполне.
Изумительно. С чего бы эти разительные перемены?
Впрочем, нас ведь воспитывали бойцами – хотя бы и потенциальными.
Наверное, просто сейчас это все пробуждалось во мне, поначалу робко и трепетно, а затем все увереннее, все громче… О детство, ты ключ ко всему, к самым темным тайнам, к самым нежным шевелениям нашей души.
Мое детство было самым сказочным и самым ласковым из возможных. Какие еще сюрпризы приготовило оно мне, хотелось бы знать?..
Я вернулся домой.
Она ждала меня (в этом, впрочем, можно было не сомневаться), не как вчера, у порога, просто ждала, тщетно пытаясь скрыть нетерпение за каким-то повседневными хозяйственными хлопотами, блинами и стиркой.
– Привез? – спросила она.
Я прижал ее к груди.
– Ну конечно, маленькая.
И ощутил, как тут же спало ее напряжение, расслабились мышцы, невольно улыбнулись губы.