Для меня начало 90-х стало временем открытия не только внешнего мира, но и внутреннего. Тогда же я почувствовал, что мне нужно научиться говорить "нет". Но это не было осознанным выбором, а скорее следствием того, что я не мог подчиниться правилам, которые мне казались бессмысленными или противоречащими моим убеждениям.
Моё детство было наполнено свободой и самодостаточностью. Мои родители, как и многие в те времена, работали много. И часто я был предоставлен сам себе, и это дало мне возможность рано стать независимым. Я сам готовил еду, ходил за покупками, изучал, как что-то работает. Моё любопытство не знало границ, и я с удовольствием разбирал старую технику, конструировал что-то новое, создавал целые устройства из подручных средств. Это было время, когда ресурсы были ограничены, и все что-то создавали или перерабатывали, чтобы выжить.
Но так же, как свобода была важной частью моего детства, так же я сталкивался с необходимостью противостоять внешнему давлению. В 90-е годы система образования оставалась всё той же советской, несмотря на происходящие перемены в обществе. Всё ещё существовали правила, которые заставляли тебя подчиняться и делать то, что нужно другим, а не тебе.
Школа была тем местом, где я столкнулся с первым осознанным отказом. Мне не нравились те правила, которым нас учили, не уважая индивидуальность. Дежурства, бессмысленные обязанности вроде уборки территории, которые поручали детям, несмотря на то что для этого есть другие люди – всё это вызывало у меня протест. Я не понимал, почему я должен что-то делать просто потому, что так принято. Я не соглашался с этим. Моё первое "нет" на этих этапах было связано не с желанием быть против всех, а с внутренним ощущением, что не должен делать что-то ради формальности.
Моё "нет" проявлялось даже в таких мелочах, как одежда. В то время многие школьники носили форму, как требовала система. Я же предпочитал спортивный костюм из плащёвки – и носил его не потому, что хотел выделяться, а потому что мне просто так было удобно. К тому же, волосы, отращенные до плеч, тоже не вписывались в стандарты того времени. Это были не акты протеста, а просто выражение того, что я хотел быть собой.
Особенностью моего детства было то, что я с ранних лет отказался от мяса. В три года я не захотел его есть, и это решение было для меня таким же естественным, как и отказ от других навязанных норм. Это было непросто для окружающих, ведь в те времена таких детей было немного, а вегетарианство вообще не считалось нормой и мне часто приходилось сталкиваться с недоумением со стороны воспитателей, друзей и даже родителей. Но я не чувствовал вины за свои решения, я был уверен, что не могу идти против своих ощущений и убеждений.