Павлу Петровичу все время подворачивались неожиданные встречи, удивительные совпадения и знаки судьбы, которые он очень любил подолгу крутить в мыслях за вечерним чаем, стараясь расшифровать послания от Вселенной. Например, в понедельник на белой двери его рабочего кабинета обнаружился штамп «КОПИЯ ВЕРНА дата подпись». Павел Петрович взволновался, даже пароль от компьютера не сразу вспомнил, и потом весь день думал – что бы это могло значить? Дверь – лишь копия двери в кабинет, а на самом деле – портал в параллельную реальность? Или он сам – копия? А тогда – кто оригинал? Попытался обсудить эту загадку с коллегами на обеде, но юрист Елена Смирнова перегрела в микроволновке рыбу, и принимать пищу на офисной кухне без противогаза стало решительно невозможно. Все разбрелись со своими тормозками по кабинетам, и Павел Петрович снова почувствовал себя совершенно несчастным.
Но от отсутствия слушателей рассказов Павла Петровича меньше не становилось. Даже наоборот. Вот, скажем, в последний день отпуска прогуливается от по набережной Адлера, а навстречу ему – юноша бледный со взором горящим, высоченный, с облезлыми ангельскими крыльями за спиной, в футболке с портретом Сталина и с банкой энергетика в руке. Павел Петрович хотел было обогнуть юношу по максимально безопасной широкой дуге, поскольку горький опыт давно научил, что такие ангелочки либо стараются затащить в сомнительный бар, либо раздают бессмысленные листовки, либо просят денег на проезд до Краснодара. Однако странный персонаж перегородил Павлу Петровичу дорогу (тому показалось даже, что ангел расправил крылья – наверное, это последние всполохи предзакатного солнца создали такой обманный эффект) и, чуть наклонившись, вкрадчиво произнес:
– Послушайте, Павел Петрович!
Тот недоуменно отшатнулся:
– Что?!
– Просто – послушайте.
Баженов часто-часто заморгал, набрал воздуха, чтобы убедительно отбрить непрошеного советчика, но вдруг зажмурился и визгливо чихнул. А когда разжмурился обратно, долговязого «ангела» уже и след простыл. Павел Петрович даже забыл удивиться, откуда бы юноша мог знать его имя-отчество. Потом уже удивился, за ужином, и налил себе побольше чаю, чтобы хорошенько обдумать это происшествие.
Думать в одиночестве было скучно. Баженов покрутил в руке телефон, выбирая, кому бы подарить рассказ об этом происшествии, и выбрал племянника, шестнадцатилетнего Дениса. Обычно племянник проходил по категории «пустоголовый балбес», но это был почти последний доступный слушатель, с остальными во время рассказов Баженова случались всевозможные неприятности – от убежавшего молока до звонка начальства, от пролитого на себя борща до разрядившегося телефона.