Эти мысли покинули Гульса, когда со своего балкона он увидел, как старина Кнод встречает его воинов на центральной площади.
Когда бойцы подняли свои мечи в знак приветствия, на них уже смотрел не задумчивый глава города, каким был Гульс минутами ранее, а грозный командир отряда, готовый умереть за родные земли и за своих людей. Гульс шел уверенным шагом. На него смотрели его люди. Жители Спелобора стояли по периметру площади и смотрели с гордостью на него. Гульс подошел к воинам своего отряда. Все испытанные опытные воины, лично им отобранные. Он бегло посмотрел, как утопает в зелени его городок. Придется ли ему еще когда-нибудь почувствовать дивный аромат сочных плодов? На балконе своего дома он заметил фигуру Телли. Он отвернулся, но знал, что в глазах его няни стояли слёзы.
– Они готовы. Извольте выступать? – спросил Кнод, положив правую руку на рукоять своего меча, висевшего на поясе. – И еще, обещайте, что привезёте мне столичного эля. Сами знаете, терпеть его не могу. Но пью, чтобы наш крепче любить.
– Конечно привезу, травись на здоровье! – ответил Гульс. Шутка должна была разрядить обстановку. Но все чувствовали, что обычная поездка в столицу является неким предвестником больших перемен. – С нами сила! Мы вернемся. Мы все вернемся!
Последние слова Гульса были сигналом к выступлению. Семь всадников отправились в путь.
Горные вершины заиграли тенями. Каменные исполины. Тут и там к крепостной стене были пристроены ветхие постройки. Из одной доносились прекрасные ароматы варварской кухни, в другой – ремонтировали оружие. Сама крепость представляла собой огромный старый особняк, обнесенный стеной. Дом какого-то барона, чьи земли когда-то отошли Торбургу. Восточный гарнизон, получивший звучное имя Милькорн. Крайние рубежи королевства.
Пятьдесят штыков защиты. Хватает, чтобы отгонять варваров из Свободных земель. Или нанимать их за гроши для выполнения тяжелой рутинной работы. Или торговать с ними. Эти окрестности были богаты рудниками. В недрах земли часто находили драгоценные камни. Местные жители отлично разбирались в камнях и минералах. Они были готовы обменивать их на пару корзин овощей или на плащ с меховой подкладкой. Их женщины охотно искали «дружбы» с солдатами, чтобы хотя бы их дети смогли жить в городах Торбурга, а не в поселениях на краю света. Со временем пространство вокруг крепости начало обживаться. И теперь небольшая деревня обступала невысокие стены Милькорна. После заката жители запирались в своих лачугах, чтобы наутро вновь приступить к работе.