А с пушками вышло вот что. Увидав захваченные у горцев две кулеврины, капитан Пруфф сразу сказал:
– Хороши. Наши кулеврины против этих – дрянь. Чугун отличен, литье свежее, раковин ни внутри, ни снаружи и близко нет. Запальные дыры аккуратны и удобно сделаны. Можно пороха класть не скупясь. Из наших я картечью стрелять опасался. Из этих стрелять не испугаюсь. Отличные пушки.
– Лафетов к ним нет, – говорил ему генерал.
– Пустое, – махал рукой артиллерист. – Наши кулеврины с лафетов сниму, эти поставлю, а наши… Тут оставим на стенах, короба пусть Нейман к ним сделает, из коробов, без лафетов, тоже можно стрелять. Оставим им пороха, ядер и канонира. Пусть капитан Нейман полдюжины людей из своих выдаст, вот ему и артиллерия своя будет.
Так и решили, жаль только, артиллеристы долго одни пушки с лафетов снимали, новые ставили. Да и другие копались. В общем, сразу после обеда, до полудня, из лагеря вывести людей, конечно, не удалось, а вышли лишь к четырем часам дня. Но все равно генерал был рад.
Вышли и довольно бодро направились по дороге на юг, на Висликофен, и уже на закате встали у деревни Киглиц у ручья, выставив со всех сторон крепкие пикеты. Палатки не ставили, еду не готовили, ели то, что взяли с собой из лагеря, легли спать, не снимая доспеха – Волков так велел. Он волновался, боялся ночной атаки, почти не спал, изводил себя и других изводил. Все пикеты ночью сам проверил. А еще зари не было, так он уже людей поднял и повел дальше, все в гору и в гору, на юг. Хоть дорога шла в гору, его войско продвигалось очень неплохо. Останавливалось только когда артиллеристы просили привала, чтобы поменять одну упряжку коней. Привалы были частые: пушки тяжелы, путь в гору, – но три упряжки по шесть лошадей на каждое большое орудие значительно ускоряли ход.
– Идем так, как будто без обоза, – удовлетворенно говорил генерал своему первому помощнику.
– Долго из людей и лошадей жилы рвать не получится, – сомневался Карл Брюнхвальд.
– А нам долго и не нужно, – подбадривал его Волков. – Дорфус уверяет, что мы уже сегодня после полудня будем у Висликофена.
– Дай бог, – крестился полковник, – дай бог.
До вечера было еще далеко, когда на фоне неба появились стены и башни Висликофена. Фон Реддернауф подъехал и сказал:
– Противника поблизости нет… Если и есть, то в городе.