Девушка побледнела, но затем упрямо сжала губы и уверенно кивнула.
– Тогда пойдем, – кивнул ей в ответ Тамаш.
Он выбрал заведение попроще, толкнул дверь и направился прямиком к стойке, где возвышался лысеющий, но еще вполне моложавый хозяин, который о чем-то увлеченно беседовал с одним из посетителей.
Тамаш учтиво поздоровался и спросил:
– Не захочет ли достопочтимый хозяин порадовать гостей песней?
Мужчина пригладил редеющий чуб, оглядел четверку незнакомцев и скептически осведомился:
– Что, хором поете?
Он задержал взгляд на рослой фигуре орка.
– Нет, – ответил лекарь, – девушка и я.
– И что же ты попросишь за свое умение?
– Немного: по плошке похлебки и крышу на ночь.
– А не многовато ли? – хмыкнул трактирщик. – Четверых накормить да на ночь пристроить? – Он для убедительности скрестил на груди руки и отрицательно покачал головой. – Нет, кто порадует гостей, тому и угощение. А коли верзила твой спляшет, ему две плошки поставлю. На такое бы я поглядел. – И они с собеседником похабно загоготали.
Берк, стоявший в паре шагов позади, хмуро глянул на обоих и потянулся за спину, где носил дорожный нож. Но Тамаш, осененный новой идеей, вмешался:
– Не оскорбляй моего брата. Ему тоже есть чем порадовать гостей.
Берк и трактирщик изумленно уставились на лекаря, а Тамаш продолжил:
– Мой друг – метатель ножей.
– А она? – Хозяин кивнул на Ксатру.
– Его помощница, – нашелся Тамаш.
– Ну коли так, – с сомнением покачал головой трактирщик, – пусть показывают, что умеют, а мы поглядим, чего стоит твое развлечение.
– А может, все-таки песней? – с надеждой спросил Тамаш.
– Коли нет охоты, ищите другого хозяина, – начиная уставать от беседы, махнул ему трактирщик. – У нас певунов этих по семеро на седмицу ходит.
Тамаш оглянулся на Берка. Тот невозмутимо молчал.
– Давай уж решай побыстрее, – поторопил его трактирщик, – а то недосуг мне стоять, разговоры беседовать.
– Воля твоя, – вздохнул Тамаш, – мы уходим. В такой конуре только ножами кидаться – гляди, как бы гостям дырок не наделать.
– Выкатывайся, – махнул ему трактирщик и взялся тереть и без того чистую стойку.
Тамаш расстроено отвернулся, стараясь не замечать устремленные на них насмешливые взгляды, и шагнул было к выходу, но тут вмешался Берк: он придержал лекаря и неожиданно выхватил из-за спины нож. Сталь блеснула несимметричным изгибом и причудливо завертелась, перебегая по костяшкам, словно невесомая. Трактирщик замолчал на полуслове и, забыв о собеседнике, уставился на обманчиво легкий танец. А нож ускорился, сливаясь под ловкими пальцами в сплошной серебристый веер. Вдруг он взмыл под потолок, нырнул вниз и тут же свистнул в сторону трактирщика.