Майор Иванов: «Вот это наглость. Он у нас в плену разглагольствует о гарантиях жизни нам. Где у вас находятся танки и артиллерия? Где склады и хранилища топлива? Где аэродром?»
Немецкий танкист: «Я не знаю, где наш аэродром. Танки за рекой, но я не знаю название местности там. Топливо и боеприпасы нам подвозят в цистернах и машинах туда, где мы останавливаемся в конце каждого дня».
Майор Иванов: «Мне нужны точные координаты. Иначе ваши сведения не представляют никакой ценности. У меня есть только пять-десять минут на разговор. Потом я ухожу. Вы должны показать на карте ваше расположение. После этого я отправлю вас в Сталинград. Но у меня мало лошадей с телегами. Они предназначены для раненых. Если будете молчать и нагло давать нам гарантии жизни, то имейте в виду, я не отправлю вас в штаб. Будьте уверены, я не отдам вас моему врагу никогда, чтобы вы вновь не сеяли на моей земле смерть и разрушения. Вы меня хорошо поняли?»
Танкист закивал головой: «Да, я понимаю. Вот приблизительно здесь на карте находятся позиции наших танков. А вот тут у нас тяжёлая артиллерия».
Майор Иванов: «Валерий, у нас нет возможности проверить его показания. Поэтому запиши и сравни их с показаниями других двух пленных. Если они покажутся правдивы, передай их срочно в штаб. Пускай наша авиация проверит и при подтверждении нанесёт бомбовый удар. Приставь к пленным бойца. В случае попытки бегства, открывать огонь».
Когда оберштурмбанфюрер СС Шольц вернулся в штаб, ординарец генерала сообщил, что генерал просил немедленно ему прибыть на доклад.
«Что у вас случилось, Шольц? Почему вы здесь, а не в деревне за рекой?», – недовольно встретил его генерал фон Виттерсгейм.
Оберштурмбанфюрер СС Шольц: «Русские отчаянно защищаются, и у них сильная позиция на высоте. Кроме того, количество орудий у них гораздо больше десятка, о которых сообщала наша воздушная разведка накануне. По данным командиров танковых экипажей, у русских порядка двадцати хорошо замаскированных пушек. Точное их количество мне трудно назвать. Эти данные приблизительные, мы их считали по вспышкам при выстрелах из леса».
Генерал фон Виттерсгейм: «Вы ушли сегодня утром с тридцатью танками. Сколько вы вернули после боя? И сколько вы уничтожили русских орудий?»
Оберштурмбанфюрер СС Шольц: «Наши потери – 22 танка. Мы смогли уничтожить от десяти до пятнадцати русских пушек с расчётами. Прикажите нанести массированный удар бомбардировщиками и нашей артиллерией по русским позициям по свежим разведданным. Вот здесь на оперативной карте я указал их координаты».