Сережа попытался накричать на Настю: мол, извращенцы оба – и она, и парень ее дурацкий. От этой попытки у него треснули губы, и он, стоя в слюне и кровавых подтеках, заткнулся. Только усиленно сосал. А Настя объясняла ему, что этот чупа-чупс надо не сосать, а лизать.
Ритка тогда и записала его в книжку как «Сережа Чупачупс». А потом пришлось развестись и начать сильно выпивать. Хотя бы на корпоративах.
Двое пожилых бухгалтеров попытались даже помочь Марии Анатольевне в деле выволакивания Ритки. Надо отдать должное последней, она к этому времени не потеряла присутствия духа и начала петь. На следующий день, когда на кухне офиса ООО «ЛенПитерСнабСтрой плюс» будут вспоминать праздник, Ритка потребует от всех, чтобы они признали, что пела она, как античная сирена, заманивающая моряков. И все признáют. Сейчас же, буксируя поющую Ритку до такси, Мария Анатольевна находила сходство скорее с сиреной полицейской.
А бухгалтеры не смогли помочь Марии Анатольевне. Их сбила с толку Риткина песнь. Услышав ее, они тоже что-то запели, обнялись, как моряки, и ушли в весенний туман, помогая друг другу, а не Марии Анатольевне.
Она, кряхтя, тащила Ритку одна и плакала. И сейчас плачет. Потому что мечтает о любви, а не о физических нагрузках.
И еще о платье в пол мечтает.
И о туфлях на высоких каблуках.
Она даже кота не стала целовать сегодня. И он сидит один на подоконнике, задернутый от Марии Анатольевны занавеской, нецелованный.
Он тоже мечтает, все-таки ведь весна, хоть и ранняя.
Котов, и не к моей это чести, я понимаю так себе. Сидят на подоконниках, глазами мигают. Очень расплывчато все это.
Вот когда весна уже набирает обороты, тогда они выражают свои мысли в песне. Не хуже Риткиной. И тогда, согласен, все предельно понятно.
Но сейчас-то весна ранняя, да еще и в Питере. Вот и смотрит он молча, без песни, через серые лужи темной Зверинской туда, на дом, где живет опасная и большая Пёсдель.
Но мечтает он не о ней.
Там, совсем под крышей, есть окошко. За окошком живут два физкультурника. Тот, который похож на мужчину, на кресле с колесиками зимой катался. А вот у той, которая как бы женщина, живет такая мадамка, ух! Вообще без шерсти, вся голенькая.
Именно в этот момент, кажется, кот мигает глазами. Да-да, прямо на слове «голенькая». Даже не мигает, а жмурится. То ли от страсти, то ли от вожделенья. Кто его знает. Когда жмуришься, думать ведь нормально невозможно. И весна-то еще пока ранняя, он петь не начал, молчит.