Привыкли они и к долгим прогулкам в лес за грибами и ягодами, там дядя разжигает на поляне большой костёр и они пекут в золе картошку, но больше всего ей нравится собирать не грибы, а чернику, и после того, как она набирает целую корзину ягод Митя долго смеётся над её «чернильными» руками.
Тётя Элла никогда не ходит с ними ни на озеро, ни в лес: она боится, что от жарких солнечных лучей покраснеет и обгорит её белая, нежная кожа и потому всегда выходит из дома с кружевным зонтом на плече, а Мари так нравится разглядывать себя в зеркале, когда кожа на её лице из бледной становится светло-коричневой.
С раннего детства она любила рассматривать тонкие руки тёти Эллы, когда та изредка держала её у себя на коленях – Мари помнила такое: как-то летним вечером, на веранде поместья тётя сидела в кресле-качалке, и она ещё крошечная и неуклюжая подбежала к ней, и тётя так легко подхватила её на руки и усадила к себе на колени и они стали покачиваться с ней вдвоём. Мари начала перебирать её тонкие, длинные пальцы с розовыми лепестками ногтей, но тётя почему-то сразу оттолкнула её руку.
Со временем Мари узнала, что у тёти и дяди почему-то нет общей спальни и они редко остаются наедине. И даже за обедом дядя Сергей больше разговаривает с детьми и глаза его при этом улыбаются, но, глядя на них с братом, тётя всегда хмурится.
Тем же вечером услышав из детской звуки рояля внизу, Мари выбежала на веранду – там, тяжело топая ногами по полу, танцевали незнакомые ей господа и дамы, а обеденный стол был уставлен бутылками с вином и бокалами. Мари, оробев, замерла на пороге: тётушка совсем не была серьёзной и строгой, как днём, она смеялась вместе со всеми и хлопала в ладоши в такт музыке. Никто из гостей не замечал маленькую княжну, но вдруг тётя повернула голову к двери и улыбка тотчас исчезла с её лица: – Что вы здесь делаете, Мари? – холодно спросила великая княгиня, – немедля ступайте в свою комнату! Она быстро убежала к себе и разревелась от тяжкой обиды, и только её горничная Таня, милая её Танюся утешала её, обнимая, гладила по голове, и убаюкивала её, как младенца.
Наверное, Танюся одна из всех людей, и даже из всей её семьи, кто любит её и Митю: для горничной её Машенька «ягодка» и «солнышко». Так не любит её даже их бабушка греческая королева Ольга, но Мари почти и не помнит её: в Греции, где родилась их покойная матушка, они с papan и братом гостили совсем маленькими, ездили туда с целой свитой: придворными и слугами, и бабушка весёлая и смешная называла их всех «цыганским табором» – они все вместе еле разместились на её небольшой вилле на берегу Средиземного моря. Но бабушка так далеко, а матушки, которая, Мари точно это знает, любила бы её больше всех на свете, у неё нет.