* * *
Десятилетия детства и отрочества Кира были тяжелым для Персии временем. На севере Ирана, по мере того как Астиаг Мидийский все больше приближался к войне с Навуходоносором Вавилонским, Персия, расположенная на юге Иранского нагорья, втягивалась в орбиту территориальных амбиций мидян.
Астиаг знал, что война против Вавилона обойдется дорого, и потому он потребовал от своих подданных предоставить солдат и финансы и особенно сосредоточил свое внимание на Персии, требуя поддержки. Персы были мало заинтересованы в объединении со своими северными мидийскими собратьями – если они и были кому-то верны, то южному государству Элам, – но тем не менее на словах они поддерживали амбиции Астиага и должным образом оказывали ему почтение в виде даров и дани.
Астиагу было этого недостаточно. Он нуждался в существенной финансовой поддержке. Его войска начали проникать вглубь персидской территории. Он установил контрольно-пропускные пункты на дорогах, ведущих в страну и из нее, и настаивал на том, что все поездки между Мидией и Персией должны быть документально подтверждены (предписание, приведшее кочевников в недоумение). В Персию был направлен мидийский наместник, который контролировал регулярный сбор налогов с персидских племен. Стремительная колонизация юга Ирана странным образом походила на мидийское переосмысление ассирийского метода строительства империи, и персы сочли притязания Астиага на их землю противоестественными и невыносимыми. Они выступили против его агрессивного экспансионизма.
В Мидии Астиаг также распространил свою власть на всех племенных ханов, лишив их автономии и утвердив порядок абсолютной власти по месопотамскому образцу, при котором он правил единолично. Он окружил себя постоянно растущей системой тщательно продуманных придворных ритуалов и сложного бюрократического управления, с помощью которых намеревался скрыться от общественного внимания, создав своего рода «таинство монархии», которое исправно служило царям Месопотамии на протяжении тысячелетий. Но этот отвлеченный стиль правления был чужд практическому кочевому племенному образу жизни, и неудивительно, что знать Астиага плохо на него отреагировала. Некоторые из вельмож зашли так далеко, что вступили в союз с Киром Персидским, в котором они видели более сдержанного, традиционного правителя. Один мидийский сановник Гарпаг приложил все усилия, чтобы завоевать расположение Кира, вступив в сговор с другими мидийскими вельможами. Письмо от Гарпага было тайно провезено в Персию через мидийский пограничный контроль зашитым в тушку зайца.