ce n’est qu’un moment et je sais qu’il est de fer
dans la soie aimantée de sa corolle vit le feu
comme la flamme lucide ma joie je la joue pour de l’air
et de la fine enfance bientôt il ne reste que le goût du remords
enfance mensongère je hais la couronne de soufre
l’or de ton désir fondu dans l’univers
qui m’a porté vers toi voile désemparée
les deux mains de ma vie liées à la racine de ton souvenir
сердце в кольчуге прочной! – Цербера цепь подбери1:
у врат свинцовых в печали эхо жизни застыло;
насмешливый отзвук фарфоровых стука зубов:
презрение! дыхание твое тупое уловил я;
это лишь доля мгновенья, но знаю: его острие
намагничено в ножнах, огнем ослепляет внезапным;
всплески молний, и радости вспышка играет – гроза;
но с раннего детства во мне только совести привкус;
лицемерное детство! ненавижу страданий венец2,
позолоту желаний твоих, оплавляющих мир,
что меня подтолкнул под твой парус обвислый;
руки жизни моей оплело корневище твоей памяти
цепкой;
à l’endroit de ta perte s’est figée la boussole
aucune herbe aucune sur le sourire de l’horizon
et sans face comme sans rire tombe le raisin de vie
de la vie défaite par la lèpre de tes doigts
qu’importe vienne la mort clameur brisée au quai
il n’y a pas de port pour ceux que ronge le large
chiens de ce monde affamés de repos
les yeux pleins du bonheur promis et volé sous les yeux
nuit j’appelle ton mal et c’est encore du bien
ce que j’attends du vide n’a pas de nom plus tendre
le coeur va s’égrenant sur l’eau de mon regard
que les noyés traversent par flaques chantantes de sang
et c’est une longue musique qu’on aime et que l’on craint
celui qui a goûté à son destin secret
figure de statue ascète indomptable
a vu mourir d’attente le doute en son âme
rivé à l’attente d’une éternelle tendresse
et ne franchir le bord de l’enchanteur appel
(—)
в этой гибельной дали магнитная стрелка недвижна,
ни единой травинки у насмешливых губ горизонта,
и без глаз, без улыбки в гроздьях жизнь угасает,
жизнь стекает вдоль пальцев твоих прокаженных;
ну и пусть! смерти медь у причалов звенит:
нет порта приписки для тех, кто в просторы вгрызаясь,
как псы, о покое тоскуют на свете:
глаза их полны посулами счастья, что отнято нагло;
ночь! зловещий твой мрак призываю во благо:
от пустоты слов нежнее уже я не жду;
дрогнуло сердце под всплески влажного взора,