– То, что существо было у вас на приеме пару часов назад, я тоже вижу.
– Она человек, Василий. И неплохой человек.
– Да бросьте, Гриша! Я могу вас так называть? На правах старшего, так сказать.
– По возрасту, или…
– И по возрасту тоже. И по масштабам деятельности. Гриша, вы там пользуете страждущих, ну и на здоровье! Зачем вам, отцу и деду, уважаемому знахарю и колдуну, лезть в большую игру? Вы отродясь этим не занимались. Ну ведь так?
– Так-то оно так. – вздохнул Григорий. – Но она – не прохожая с улицы. В неё влюблён друг моего внука, который рос на моих глазах. Которого я люблю, как родного.
– А она-то, Гриша? Она-то влюблена в вашего названного внука?
– Там непонятно. – признался ведьмак.
– А я вам скажу, почему непонятно. Потому, что душа её – потемки. Тьма в душе, это как вам? Полукровки опасны. Они гораздо большее зло, чем чистокровные демоны, вампиры и оборотни. Они – оружие. Вы что-нибудь слышали об этом?
– Так… слухи. Но девушка и правда не рада своему происхождению.
– Пока не рада! Пока не знает своей силы, она не рада. Узнает, и всё. Человечество в опасности. Мы должны от неё избавиться, пока отец девушки не добрался до неё первым. Так что… не советую вам к ней привязываться, дорогой Григорий. Вопрос решенный. Через четыре дня её не станет. Никто нам не помешает. И вам я очень не советую мешать нам.
– Я не собирался. Я позвонил с просьбой. Есть ведь ритуалы… я знаю, что есть. Девушку можно почистить.
– А чем хрен слаще редьки? – удивился Василий. – Эти ритуалы в пятидесяти процентах случаев заканчиваются смертью для того, кого пытаются очистить.
– Зачем такие сложности? – спросил Григорий. – Почему вы сразу не убили её? Зачем угрозы, попытки свести с ума? Она ведь и правда чуть не спятила! Как вам вообще удалось задержать рейс?
– Боже, Гриша, ну чего ж ты такой наивный?! – Василий перешел на «ты». – Она не была ни в каком аэропорту. Девушка спала в своей машине и видела сон, который воспринимала как явь. Конечно, мы не можем задерживать рейсы! И влиять на наличие билетов не можем. Но на сознание одной конкретной полукровки, которая не знает о своей сущности, вполне можем.
– Я всё понял. И прошу вас позволить очистить её. Я могу сделать это сам.
– Ну так у тебя ещё есть время, Гриша! Целых четыре дня. Пробуй… мы не против. Но потом всё. Потом она наша!