– Так всё-таки, зачем весь этот спектакль? – спросил Григорий, и понял, что собеседник завершил разговор, не попрощавшись.
Четыре дня. Четыре дня, и одна попытка превратить наполовину демона в человека. И это при том, что Гриша не знает ритуала. Его ещё нужно будет найти, изучить, и грамотно провести. И тысячу раз прав Василий, – ведьмак тоже слышал об этом, – ритуал крайне опасен для того, над кем его совершают. Смертельно опасен.
Сережку жаль… что будет делать бедный парень, когда девчонку убьют? Будет горевать, наверняка. Может и пить начнет. А парень-то хороший! Григорий его знал давно. Они с Максимкой часто приезжали к нему погостить вдвоем. Знал и любил. Наверное, нужно честно рассказать Сергею, что у Лики есть шанс. Довольно хрупкий, но есть. Пятьдесят на пятьдесят.
Жарков успел вернуться в офис за пару часов до конца рабочего дня. Он устроил такой нагоняй бедному Лисицыну, что тот чуть не заплакал:
– Чего ты так кричишь? Я ничего не сделал!
– Ничего плохого. А хорошего ты что сделал? Полезного, а?!
– Я… я пойду, пожалуй. – пробормотал Вадик, грубо и резко сброшенный с кресла начальника.
Не в буквальном смысле, а морально, но лучше бы в буквальном. Чего это такое нашло на Сергея? И где Романова? Никто не работает, главное! Никто ни черта не делает, шляются где-то, а полезного ничего не сделал он, Лисицын. Вот ведь гадство какое!
Однако секретарша Жаркова, Марина, была счастлива, что Вадик наконец-то убрался из кабинета босса. Уже достал вызывать по поводу и без. То ему кофе, то графики, то черта, то дьявола. То цветы полей, то пыль протри. А она что, уборщица?
Марина слышала, как кричал на Лисицына Сергей, и злорадствовала. Так ему и надо! Проводив взглядом Вадика, который пробежал мимо ресепшен опустив глаза и поджав хвост, она почувствовала себя отмщённой. А классный всё-таки у неё начальник! Жаль вот только на Марину совсем не обращает внимания. Ну так весь клуб знает, что босс влюблен в Романову. Жить без неё не может. На всё ради подруги детства готов. А вот Марина Лику Романову не любила. При всей её красоте и доброжелательности. У Марины почему-то в присутствии Лики портилось настроение. Секретарша становилась грустной и подавленной. Она списывала это на ревность. Ей нравился Жарков, ему нравилась Лика – всё вроде бы правильно, Марина должна ревновать и расстраиваться при виде Романовой. Но всё равно как-то странно…