На следующей неделе было не до улыбок. Я заметил ее среди трибун на одном из финальных матчей этого сезона. Мы вышли в плей-офф и вели счет с отрывом в десять очков. И с того момента, как увидел ее, я потерял концентрацию. То и дело оглядывался туда, где сидела она, сжимая в ладонях пластиковый стаканчик. На меня она не смотрела. Не знаю, какой порыв овладел мной и заставил надеяться, будто ее можно было бы впечатлить игрой, но именно это я и попытался сделать. Команда гостей рванула вперед, и установилась ничья. Я стоял на линии штрафного броска, и по сей день я не в состоянии объяснить, какой приступ безумия подтолкнул меня провернуть трюк, стоивший нам победы. Я подбежал к тренеру. В обычных обстоятельствах подобный проступок обеспечил бы мне исключение из команды, но, к счастью, я был лидером, а тренер – другом семьи.
– Не могу сосредоточиться, – сказал я. – Мне нужно сделать кое-что.
– Мать твою, Калеб, ты издеваешься?
– Тренер, – надавил я, – дайте мне две минуты.
Он прищурился, глядя из-под линз очков:
– Это из-за той девчонки, да?
Кровь застыла у меня в жилах. Тренер всегда отличался проницательностью, но…
– Которая пропала без вести.
Я растерялся. Лора? Мы встречались, но не то чтобы серьезно. Должно быть, мои родители что-то ему рассказали – наши матери близко общались. Когда мы объявили о наших отношениях, мама была в восторге, но, как оказалось, за блестящей оберткой Лориной внешности не скрывалось ни грамма индивидуальности. Искра между нами погасла почти сразу. Но прежде чем я мог бы возразить, он сказал:
– Иди, но чтобы одной ногой здесь, другой там.
И созвал команду, объявив тайм-аут.
Я поднимался к ней, перешагивая через две ступени зараз, и чем ближе я становился, тем сильнее она бледнела. Когда я опустился на корточки возле нее, она уже готовилась сорваться с места.
– Оливия, – сказал я. – Оливия Каспен.
Она потеряла внутреннее равновесие, но тут же его восстановила. Прежде чем наклониться ко мне, вгляделась в мое лицо:
– Браво, ты узнал мое имя. – А затем, понижая голос: – Какого черта ты делаешь?
– О тебе в кампусе почти никто ничего не знает, – сказал я, не в силах отвести взгляд от ее губ. Никогда не видел таких чувственных губ. Как я только мог потерять их в толпе?
– Ты собираешься переходить к делу или задерживаешь игру просто для того, чтобы похвастаться своими детективными навыками?