Великая река. Другой берег - страница 16

– Ну вот, началось. – Ойкью тоскливо вздохнула.

– Пойдём отсюда? – Варн встал из-за стола.

Ойкью нахмурилась: ей, может, было и не очень приятно, но она уж точно не хотела уходить вот так.

– Если вы, маленькие обормоты, в самом деле собрались к Истоку Великой реки, вам надобно знать некоторые вещи, – неожиданно подал голос дедушка.

Все прочие члены семьи тотчас умолкли. Варн сел обратно за стол. Ойкью устремила в сторону дедушки радостный взгляд.

– Дедушка! Ты тоже пробовал добраться до Истока? – спросила она, внутренне замерев от восторга.

– Было дело, – неопределённо проворчал тот, весело глядя на Ойкью из-под косматых бровей.

– И добрался?

– Это как посмотреть. – Дедушка сипло, крякающе рассмеялся. – Я про другое хочу сказать. Слушайте внимательней: чем дальше вверх идёшь по Великой реке, тем севернее, тем холоднее становится и тем труднее путь. Там, наверху, живёт совсем другой народ, не такой, как здесь… Ну, вы сами увидите. Некоторые из них могут быть опасны, другие могут и помочь, только этого так сразу не поймёшь. Тебе, Ойкью, тяжело придётся: ты сделана из двух составляющих, и они плохо ладят друг с другом…

– Знаю! – фыркнула Ойкью. Она терпеть не могла, когда ей об этом напоминали.

Дедушка кивнул и продолжил:

– А тебе, парень, не поможет там рубашка из крапивы, и сон, в котором ты живёшь, тоже не поможет. Хочешь не хочешь, придётся проснуться.

Варн нахмурился, но ничего не сказал.

– Вот так, – подвёл итог дедушка. – Да, и возьмите с собой побольше сушёных слив.

Варн и Ойкью удивлённо переглянулись.

– Неужели ты в самом деле думаешь, что они могут… – начала было бабушка, но дедушка тотчас её перебил:

– Взять сушёные сливы? Не вижу причины, по которой не могли бы. Я их много заготовил…

В конечном счёте остальные члены семьи были вынуждены с ним согласиться, хотя отъезд дочери и внучки их изрядно опечалил.

Оставшуюся часть ночи Ойкью и Варн потратили на сборы. В основном процесс заключался в том, что они бегали по дому в поисках чего-нибудь необычайно важного, а когда оно не находилось, бегали по дому в поисках мамы Ойкью и спрашивали её, где это важное лежит. Та с мученическим видом отвлекалась от дел и находила важное за полминуты на том самом месте, где до этого все уже смотрели несколько раз.

Ближе к рассвету сборы были закончены, а припасы – погружены в лодку. Правда, отплыть всё равно получилось только к вечеру, потому что мама Ойкью – ну как всегда! – наотрез отказалась отпускать дочь в путь днём. Незадолго до заката начался долгий ритуал прощания, который затянулся ещё на несколько часов.