Мне бы такую Марию.
Эти письма развлекают меня на какое-то время. Но их не так уж много.
А потом… скука. Часы за часами сплошной скуки. Такой, что я наконец засыпаю, раскинувшись на кровати Андрессы, среди самых сокровенных ее писем и дневников, разбросанных вокруг.
Просыпаюсь от урчания в животе. За окном первые лучи солнца уже осветили небо. Я слышу негромкие голоса, и на секунду все кажется таким обыденным, и я почти забываю, что заперта в доме со всадником апокалипсиса, и голоса за дверью принадлежат одним из последних живых людей в этом городе.
В желудке снова урчит. Отказ кормить меня был, безусловно, мощной угрозой со стороны Голода, будь он проклят.
Проходит еще час, и наконец я слышу решительные шаги – это могут быть только шаги Жнеца. Больше никто здесь не осмеливается ступать с такой хозяйской уверенностью. Звуки приближаются к моей комнате и стихают у самой двери.
Откашлявшись, я говорю:
– Если ты не принес кофе или еды, то я не хочу с тобой разговаривать.
Мгновение – и ручка двери поворачивается. В комнату входит Голод со стаканом воды и ломтиком какого-то фрукта в руках.
Он протягивает их мне.
– За то, что целых двенадцать часов не пыталась бежать, – говорит он.
Кажется, он ждет от меня благодарности.
Но в гробу я все это видела, как сказал бы поэт.
– Папайя? – говорю я, узнав фрукт. Это даже не целая папайя – всего лишь малюсенький кусочек. – Я взрослая женщина, а не птичка.
– Вероятно, ты забыла, что имеешь дело с Голодом, – с нажимом говорит он. – Радуйся, что я тебя вообще кормлю.
– Я хочу кофе. Вот тогда порадуюсь. Может быть. А какой-нибудь тортик наверняка пробудит во мне чувство благодарности.
– Ты ходячая головная боль, – бурчит он.
– Какой комплимент головной боли.
– Ты когда-нибудь перестаешь болтать?
– Только если мне положат что-нибудь в рот. Желательно еду, но член тоже годится.
Жнец закатывает глаза.
О, восхитительная реакция.
– Больше ты ничего не получишь, Ана, – говорит он и ставит принесенное на пол. – Или ешь это, или оставайся голодной. Мне все равно. – Он с хмурым видом пятится из комнаты. – Жду тебя в конюшне. У тебя пять минут.
______
Я использую эти пять минут для того, чтобы совершить набег на домашнюю кладовую. Мне удается отыскать торт и еще несколько лакомств. Сваренного кофе, к сожалению, нет. Нахожу я и нож, но его буквально негде хранить во время путешествия, разве что в сапоге. Но опять же – с моим счастьем я, чего доброго, сама на него напорюсь. Так что нож я не беру.