Когда я наконец встречаюсь с Голодом возле конюшни, он опять хмурится, глядя на меня. Кажется, это входит у него в привычку.
Его свирепый черный конь уже оседлан и ждет, а люди неподалеку готовят своих лошадей.
Уже не в первый раз мое положение кажется мне фантастически невероятным. Даже если забыть о том, что я пережила падение двух городов, или о том, что я живу в библейские времена. Просто сам факт, что я прошла путь от выхаживания этого человека до нападения на него и нынешнего полудобровольного плена, уже достаточно странен.
Я вытираю пальцы, уничтожая последние остатки крема от торта.
Голод замечает это, и его взгляд становится еще более хмурым.
– Ты опоздала.
Ошибка, которую я намерена повторять до тех пор, пока мы вместе.
– Радуйся, что я не сбежала снова, – говорю я. Нельзя сказать, что я и правда всерьез собиралась бежать. Чтобы ударить его ножом, нужно быть рядом.
Какое-то время он изучающе смотрит на меня своими пугающими глазами.
Затем уголок его рта кривится.
Ой-ой-ой.
– Если ты так решительно настроена сбежать от меня, – говорит всадник, – может быть, пора обращаться с тобой как с настоящей пленницей.
Я бросаю на Жнеца непонимающий взгляд, а он отходит к своему коню.
– Ты и так обращался со мной как с пленницей.
А как еще, по его мнению, назвать то, что он делал последние двадцать четыре часа?
Голод запускает руку в одну из седельных сумок. Я слышу лязг чего-то тяжелого, и он достает пару железных кандалов.
Железных. Кандалов!
Ну конечно, такой псих не мог не приберечь пару на всякий случай.
Он снова подходит ко мне и хватает за запястье.
Я пытаюсь вырваться, но тщетно. Еще миг, и Голод начинает защелкивать тяжелые кандалы.
– Что ты делаешь?
В моем голосе слышатся нотки паники.
Покончив с одним запястьем, всадник берется за другое.
– Вот бы еще рот тебе чем-нибудь заткнуть…
Я делаю вдох, чтобы успокоиться.
– Тебе не кажется, что это уже перебор?
Я же не сбежала, в конце концов! Это была просто бравада.
Я чувствую на себе пристальные взгляды людей Голода.
Вместо ответа Жнец подводит меня к темно-гнедой лошади. Берет под мышки, поднимает и усаживает на нее.
– Ты серьезно? – возмущаюсь я, глядя на него сверху вниз. – Я должна верхом в наручниках ехать? Это уж точно перебор.
– Не моя забота, – отвечает Жнец, возвращаясь к своему коню.