Наконец Локселлус поравнялся с Ходри.
– Вины твоей здесь нет, – молвил Чёрный Рыцарь, пробив грудь мальчишки мечом сквозь его щит. – Потому дарую я тебе покой, коего предок твой никогда не узнает.
Вывернутые пластины щита врезались в плоть Погавера, искромсав её, но он не издал ни звука. В очах своего убийцы Ходри прочитал горькую правду и более даже в смерти не мог уважать родного отца, кой прятался в личных покоях, не думая о судьбах жены и старшего сына.
Всего один коридор со множеством дверей по обе стороны отделял Обугленного Пасынка от заветной цели. Освободив пламенный меч из плена человеческой плоти, он двинулся дальше. Он слышал крики селян снаружи здания, слышал, как Браан-ву голыми руками отделяют их мясо от костей, разбрызгивая кровь повсюду. Но ему нельзя было отвлекаться. Локселлус слишком долго готовился к оному моменту, и час пробил. Прямо по курсу – коридор. И вот распахнулись двери! Шестеро григоров Учения Яростных преградили ему путь. Один стоял в авангарде, трое – за ним и ещё двое в хвосте. Их закованные в доспехи тела полнились отвагой, а руки крепко держали тяжёлое оружие.
Слова не имели веса в тот миг, однако без них не обошлось.
– Ты в меньшинстве! – объявил самый смелый из воинов. – Твои выродки не успеют тебе помочь! Сдавайся, и смерть будет быстрой!
Ответ старшего Вал’Гавсми не заставил себя ждать:
– Должно быть, неизвестно вам… Только меч и длань брата моего могут выдержать удар мой. Булавы же и топоры ваши бессильны.
– Сейчас мы это проверим! Никакой пощады! Граф Погавер верит в нас!
Он молится за нас! Он взывает к богам, а они всегда на нашей стороне!
– Увы, но нет. Давно Аурос покинул мир Драо. Конклав ему куда интереснее, нежели проблемы ретивого народа. Мужайтесь, ибо одни вы сегодня.
Торжественно взяв меч огня в руки, Локселлус вступил в поединок. Его движения были воистину прекрасны. Точные, грациозные, они поразили стражей Погавера. Уклонившись под размашистым ударом булавы, Обугленный Пасынок сделал свой ход – разрубил врага пополам и, не дав плоти пасть на землю, бросил ею в ошеломлённых григоров. Кровь застила им глаза и стала для них последним ярким образом перед неминуемой гибелью. Локселлус молниеносно сократил дистанцию до цели и, тенью нависнув над воинами, окатил их волной огня, что вырвалась из его меча.