Вот и сейчас, испугавшись воя, доносящегося из дальней комнаты, он вот-вот был готов закудахтать и впасть в истерику, но мне как-то удалось его успокоить.
– Пойду посмотрю что там твориться, – произнес я, и заговорщицки улыбнувшись, вышел с кухни.
У Крысы царил настоящий хаос. В центре комнаты то самое существо которое я принял за собаку, держа за волосы одну из девочек, корчащуюся на полу и визжащую от боли, избивало её ногами. Пристально вглядевшись в собаку, я рассмотрел в ней низенькую женщину облаченную в шубу. Судя по всему, она была матерью этой девочки. Мои компаньоны встали вокруг дерущихся и по лицам, перекошенным от недоумения я понял, что никто из них и представления не имеет о том, что же делать дальше.
– Я сейчас полицию вызову и всех вас засадят! – с остервенением кричала женщина.
– Мама! Мама! – заплетающимся от вина языком визжала девочка.
Вспомнив о Фон Боке, я убежал на кухню.
– Фон Бок, там нашу девочку её мать по полу за волосы таскает и полицией грозит, надо бы её выставить за дверь, – проговорил я по возможности спокойно.
– Что ты от меня то хочешь, а?! Я тут причем? Как я могу? – пробормотал он, не спуская с меня недоуменного взгляда.
– Ты на себя посмотри, – произнес я и улыбнулся. Дело в том, что Фон Бок, будучи человеком весьма эксцентричным, имел так же и труднообъяснимую для меня страсть к коллекционированию военной формы. Сейчас же он сидел передо мной за столом в офицерском кителе, и если особенно не приглядываться к его фигуре, то можно было бы принять моего собутыльника за полицейского. Поделившись с Фон Боком своими наблюдениями и указав, что нужно всего лишь прикинуться полицейским и выставить мать с дочерью за дверь, я напутствиями заставил его подняться и пройти в комнату к Крысе.
– Что здесь происходит?! – влетая в комнату, прогремел Фон Бок и обращаясь к матери юной профурсетки проговорил – Вы что себе позволяете, гражданка?
– Они, эти изверги, захомутали мою дочь и предаются тут разврату! – воскликнула женщина, но более для картинности, потому как присутствие человека в форме успокоило её.
– Мы с этим разберемся. Этот притон уже давно у нас под наблюдением, но теперь то уж мы эту лавочку прикроем, – причитал Фон Бок, выводя из комнаты присмиревшую мать и её дочь, заливающуюся слезами, но еле сдерживающуюся от хохота. Наблюдая за тем как её вчерашний любовник, прикинувшись полицейским дурачит её мать, девочка прикладывала массу усилий, чтобы не разоблачить всю нашу компанию.