Лу Цзюньи насилу кивнула в ответ и сдержанно пробормотала вежливое приветствие.
– Как бы вы, господин управитель, не взяли свои слова обратно, – продолжил Сунь Дин. – Мы пришли к вам с просьбой по делу наставника по боевым искусствам Линь Чун.
– Эх! – Управитель Тэн тяжело опустился на кушетку, махом руки приглашая их присесть рядом. – По правде сказать, я и сам буду вам очень благодарен, если вы подскажете, что тут можно поделать. Пока единственное, что мне остается, – это уважить требования командующего Гао Цю. Но, видят небеса, мне и самому хотелось бы найти иное решение. Разве приличествует казнить женщину!
Услышав, чтó именно его останавливает от вынесения приговора, Лу Цзюньи было ощетинилась, но усилием воли сумела сдержать свой гнев.
– Господин управитель, я знаю Линь Чун очень много лет. Ее репутация безупречна. Это явный поклеп, ей хотят навредить. Молю вас о помиловании для нее.
– Ее обвиняют в тяжком преступлении, – ответил управитель Тэн, хотя и кивнул головой в явном согласии. – Командующий Гао Цю потребовал, чтобы я выпытал у нее, почему она оказалась в Зале Белого Тигра с мечом в руке, если у нее не было в планах убивать его, и что за предательство она замышляет против Великой Сун. За любое из этих преступлений полагается смертная казнь.
– Он ее в этом обвиняет?! – Лу Цзюньи, не в силах сдержать себя, повысила голос. – Господин Тэн, я была с Линь Чун прямо перед тем, как все случилось. Она четко предупредила меня, что в Зал Белого Тигра нельзя входить ни с каким оружием. Свой меч она оставила стражникам, охраняющим вход. Клянусь вам!
– Управитель, давайте начистоту, – тихо, но настойчиво произнес Сунь Дин. – Нам с вами, да и всем в округ ' е известно, как командующий Гао распоряжается властью и влиянием. Скольких соперников он довел до этого суда – да и не только их, а всех ему неугодных. Он нашими руками расправляется со своими политическими противниками, а мы лишь глаза закрываем на это… Да он и ребенка запросто бросит в тюрьму, посмей тот ему докучать. Еще и потребует, чтобы того оставили гнить за решеткой или обезглавили. Разве наш ямэнь обязан лишь ублажать мелкие обиды командующего Гао Цю?
– Разумеется, нет, – возразил управитель. Казалось, он был застигнут врасплох, но не серчал. – Господин Сунь, вы и сами знаете, нет у командующего Гао Цю такой власти над нами. Мы подчиняемся напрямую имперскому двору.