Из побелевшей кожи намертво вцепившихся в руль рук торчат куски стекла, иные разлетелись по салону. Лицо саднит, но в остальном на вид тело, кажется, в порядке. Скачок адреналина спадает, и ее сильно клонит в сон. Снаружи завывает вьюга – холод и мрак, внутри – тепло и есть немного света, это убаюкивает.
Из бездны сознания вытягивает застревающий в ушах нечеловеческий вой: пронзительный, исходящий откуда-то из глубин черного леса. Вытягивает не до конца, настырно припоминая ужас увиденного: вспышки глаз, длинная шерсть как на ее новой дубленке, толстые рога, окровавленные клыки и когти. За образами на тело накатывает леденящая волна. Жадный глоток воздуха, и перед глазами снова затянутое вязью трещин стекло. Огромная сущность на дороге походила на самое настоящее чудовище из сказок, коим матери грозят своим детям за непослушание.
«Почудилось… Может, медведь тащил тушу оленя? Точно, потому и размеры такие».
Встретить гризли не хотелось, но и мучительно умирать на морозе заманчивым не представлялось. «По крайней мере, сейчас гризли сыт и наверняка крепко спит»,– в поддержку того думается ей. Наверняка.
Открытию двери ничто не препятствует, но почему выйти не удается затуманенный разум понимает не сразу.
«Ремень безопасности? Серьезно, Герти?» – бранит она себя.
Раз на третий попытка отстегнуться знаменуется удачной, позволяя вывалить свою тушу в неглубокий снег. Идти вниз – единственное верное решение в голове. Идти вниз подальше от дороги и источника воя, к низине, где обычно селятся люди.
От декабрьской стужи не спасают ни джинсы-клеш, ни бордовая овчинная дубленка до колен. Мороз просачивается под слои одежды, к коже, от нее в нутро. Ветер, к нему в напарники, уныло завывает меж высоких деревьев, до треска раскачивая верхушки. Звездное небо сегодня могло бы даже показаться красивым, если бы не страх, накатывающийся во все больший и больший ком с каждым сделанным шагом.
Хруст веток, уханье сов, мелкий топот и свист – с разных сторон они раздаются все чаще, что уже перестают походить на обычные звуки леса. Хотя, много ли довелось Герти шастать в ночи по зимним лесам? Это вряд ли. Но все рецепторы накаляются до предела, равно как и каждая мышца тела.
Сердце на мгновение останавливается: по стволу проскользнула черная тень.