По лицу мальчика пробежала болезненная тень. Этот запах принес в его сон воспоминания о пережитом недавно кошмаре. Азрет снова видел деревню, что плавилась в огне и рассыпалась черными обломками. Он вдыхал пепел, чувствовал его вкус во рту. Черная пыль оседала на лице, скатываясь по щекам черными слезами. Азрет кашлял, пытаясь выгнать пепел из легких. В ноздри бил запах гари, густой и резкий. Это был приторный коктейль, где смешалось все: человеческий страх, отчаяние, боль и запах горящих человеческих тел…
Азрет открыл глаза, давясь слезами. С трудом унял проснувшиеся чувства, задавил в себе, втоптал в придорожную грязь. Их деревню выжгли дотла. Он видел, как убивали отца, как убивали и насиловали мать. Помнил, как, точно безумный, рвался из чьих-то рук, кричал, тщетно пытаясь сделать хоть что-то в расплывающемся от слез мире… Вокруг были крики и стоны, раздирающие сознание и душу. Хотелось спрятаться от всего этого, сжаться в комок, закрывая уши руками, жмуря глаза и говоря самому себе, что все происходящее – просто плохой сон, который вот-вот закончится.
В Мелингоре никогда не было спокойно, но Соттерхейм умудрялся выжить. Богатые урожаи, здоровый скот. Жители деревни всегда откупались от шайки Хатара. Он приходил в одно и то же время, забирал часть зерна и скота и уходил. Отбиваться от бандитов даже не пытались. Что могли сделать жители с вилами и топорами против пяти десятков вооруженных воинов, которые воевали и убивали людей всю сознательную жизнь? Войска короля увязли в междоусобных распрях между дворянами, королю было некогда защищать деревни от расплодившихся банд. Простой народ уже не знал, кто с кем воевал, за что воевал или почему. Все хотели только одного – мира. В этот год король Кассид собрал податей в два раза больше, чем обычно. Война – прожорливая тварь, сжигала в своей утробе все, до чего смогла дотянуться. Хатару уже платить было нечем… Банда решила, что не резон уходить с пустыми руками: деревню сожги, жителей убили, чтобы другим "неповадно было" не иметь в закромах то, чем можно откупиться, а детей увели в рабство.
Азрет бесшумно сел. Все тело болело, желудок уныло выл, тошнило и хотелось есть. В ночном воздухе висел мерзкий стойкий запах немытых тел и запекшейся крови. Хотелось подняться над всем этим, вдохнуть ночную прохладу, заполненную запахами леса и голосами звезд, пропустить через легкие и выдохнуть вместе с остатками пепла, гарью и воспоминаниями о прошлом.