Я оглянулась по сторонам, ища Шаха, но о его недавнем пребывании говорила только примятая трава.
– Пузяку твой королевич набивает. Проглот такой, сколько ни дай, все мало. Лучше бы корову завела.
– Вы идите купаться, у меня еще одно дело есть, – я пошла в сторону дома, отрывать друга от ужина.
Солнце почти коснулось горизонта, озаряя деревню багровым закатом. Мы с Шахом приближались к колодцу под огромным деревом. Сердце кольнуло узнавание. Вот и журавли, и корни дерева – исполина.
– Ищи корень с зарубкой и копай под ним, только копай осторожно.
Шах начал крутиться около колодца, шумно вдыхая носом воздух и пристально вглядываясь в корни. Я проделала манипуляции с ведром как и во сне. Сладковатая вода полилась в рот, окончательно разбудив сморенное на солнце тело.
После томительных минут ожидания я наконец-то услышала победный рык пса. Около раскопанный ямки лежал проржавевший н. о. ж.и.к, почерневшее и облупившееся кольцо, а серьги не было.
– Копай еще, серьга должна быть.
– Нет тут больше ничего.
Я присела на корточки и принялась копать. Земля противно забивалась под ногти, пальцы обдирались об мелкий сор, но я все равно искала. Ноготь об что-то зацепился и из ямки показалась золотая серьга на французском замке, украшенная маленьким рубином. В моей шкатулке лежала точно такая же, но я не помнила откуда она там взялась, а теперь всё начинает вставать на свои места.
– Шах, я была тут в детстве! Здесь жил мой дедушка! О боже! Это родина моего отца! – я крутила украшение в руках, пытаясь вспомнить что-то ещё из той поездки, но тщетно. Память заложила воспоминания бетонной стеной. Серьга отправилась в карман джинс, а я, окончательно уверенная, что меня сюда позвали не просто так, поплелась в баню.
В этот раз купание прошло легче, жар не так сильно разъедал глаза и я даже попарилась. Разгоряченное тело приятно покалывало после бани, а прохладный ветерок казался зимним порывом ветра.
Я, дед Ерей, баба Жита расположились за столом под сенью груши, а Шах и Будяй сидели на крыльце. Молодой домовой то и дело поглядывал в нашу сторону и что-то шептал псу, а тот навострял маленькие, медвежьи ушки.
На белой отглаженной скатерти стоял горячий котелок с наваристым борщом, ржаной хлеб, нарезанный толстыми ломтями разносил легкий аромат тмина. Соленые сало соседствовало на блюде с холодцом, маринованным чесноком и огурцами, рядом в блюдце налита горчица. У меня потекли слюнки, хотелось наполнить свою миску до краев и хрустнуть огурчиком в прикуску с чесноком, но я выжидала, пока баба Жита завершит свои дела в летней кухне.