«Предлагаешь мне всё, кроме себя?»
У Дэйма жесткий рот и такая же жесткая усмешка, которая ощущается касанием металла по обнаженной коже.
Как бы я хотела на самом деле сейчас быть обычной девчонкой. Не Анной, не Нимфой, просто кем-то, кто мог шагнуть ему навстречу. Позволить приблизиться, позволить себе дышать им, пропитываться. И дальше хоть трава не расти. За один поцелуй я бы отдала столько, сколько не сумела бы заработать за жизнь.
– Ты все равно однажды сдашься мне. – Он не спросил, он не предположил, он выдал это, как чистое знание, которое всегда сидело в глубине наших сердец. – Понимаешь это?
Мне хотелось сделать это сейчас. Собственноручно войти в блок логики, выбить пинком дверь и вырубить все провода. Чтобы в башке погас свет, что меня попустило бы сделать шаг навстречу.
Деймон наблюдал за моими реакциями очень внимательно. С усмешкой, все с тем же снисхождением. Он знал о том, что притягателен для меня, очень сексуален, что я хочу вдохнуть его запах и утонуть в нем. А после позволить этим рукам зарыться мне в волосы.
– Значит, это будет мой последний день.
«Я сдамся» – вот что я ответила на самом деле. И ему хватило. Пока.
«Только пусть это произойдет лет через двести. Боги, дайте мне сил столько продержаться…»
– Какая помощь тебе нужна?
– Одна женщина в доме под номером двадцать шесть по Лейнтон-драйв сейчас спит и держит в руках медальон мертвых. Я не могу его… изъять.
– И?
Такое задумчивое «и», такое скучающее.
– Если его не изъять, к утру она умрет.
– Так дай ей умереть.
В этот момент я, как никогда отчетливо, вспомнила, за что я ненавижу деймонов.
Сдамся я ему? Черта с два…
Наблюдающий за моим лицом Райдо качнул головой.
– Зачем ты вмешиваешься в чужой выбор?
Ах, вот как?
– А вы, деймоны, никуда не вмешиваетесь, нет?
Напротив опять непроницаемый взгляд питона – зря я подняла эту тему. Я – единственное белое пятно на территории тьмы, и не мне им рассказывать о том, как кому-то жить. Даже затрагивать некоторые ниточки не стоит, не то что дергать за них.
Молчание было мне ответом – тяжелое, ожидаемое. Он жил по иным законам и принципам. Да, он был сексуален, как черт, он тянул к себе магнитом, но внутри он был не-человеком, руководствующимся принципами темной силы, а не гуманности.
Напряглась я, напрягся деймон. Совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы вспомнить о том, что, если сейчас он поддастся искушению, разрыв на ткани моей души станет больше. Или гораздо больше. Я однозначно не там, где мне следовало быть. Но я должна была попробовать.