– Я предлагаю то, что её спасет, и даст тебе время…
– Идиотский план. Нет!
– Я говорил, тебе не понравится. Но он рабочий…
– Алан…
Мы, наверное, продолжили бы на повышенных тонах, но в этот момент в дверь кто-то позвонил несмотря на то, что звонок существовал для проформы. Входной замок никогда не запирался.
Приветствовать визитера отправился Ал, потому как я ощущалась себе в этот момент цементным мешком – нельзя за вечер проигрывать дважды. Визит к деймону – первая просадка. Медальон, сосущей жизнь из Алана, станет второй, фатальной для моей уставшей на сегодня психики. Тогда я сдамся деймону очень быстро, и это будет идеально просраный за всю мою жизнь бой.
Нужно придумать что-то другое.
За дверью мог оказаться, кто угодно – доставщик пиццы, перепутавший адрес (подобное случалось не единожды), очередной клиент с нераскрытым мистическим делом, бездомный, ищущий убежище на ночь. Но на пороге стоял некто незнакомый в темной одежде – курьер? И Алан после слов «это вам» принял в руки коробку без надписей. В каких иногда возили из магазина фарфор. Ни этикеток, ни опознавательных знаков.
– Что это?
Раскрытые створки, и после вытянувшееся от удивления лицо напарника. Именно такое, как сейчас, я созерцала впервые.
– Алан?
– Это… Он сделал это. Для тебя…
Во мне клубились предчувствия – почему-то радостные и очень страшные. Хотелось верить во что-то хорошее, как в детстве, но накрывала тревога.
– Кто?
– Деймон. В этой коробке… Грехт-куриллис.
Я даже отсюда ощутила ту самую поганую черную энергию. И потеряла дар речи.
– Он… с рукой?
– Что?
– С рукой… Доры?
Вот что меня пугало, что эта штука приехала вместе с ее отпиленной рукой.
– Нет, – с тем же удивлением, с которым до этого смотрел на медальон, Алан теперь смотрел на меня. – Даже без пальцев… И в защитном панцире из рун.
Вот это да.
Мне только теперь стало ясно, что этим вечером не нужно больше куда-то ехать, решать проблемы, искать ключ к сложнейшей головоломке. Можно просто еще раз выпить и выдохнуть. А деймон поступил чрезвычайно умно – он только что филигранно выиграл этот раунд, безмолвно оставив меня в «должниках». Потому что помощь он все-таки предоставил. Ведь только бессовестный урод скажет после такого «я никому ничего не должен», а человек совестливый будет понимать, что за «да» дают другое «да» – где и когда? Это уже вопрос.