В огромной столовой особняка Карминати, среди антикварной мебели и картин эпохи Возрождения, Чезаре неспешно завтракал с отцом. Массимо Карминати просматривал утреннюю газету, пока личный повар подавал изысканные блюда.
– Я слышал, ты развлекался вчера в "Impero", – Массимо даже не поднял глаз от газеты. – И какая-то модель осмелилась тебе отказать – усмехнулся.
– Чезаре намазал тост маслом, его движения были небрежно-элегантными. На его точеном лице не дрогнул ни один мускул:
– Уже доложили? Как интересно. – скучающе, отпил кофе
– В нашем мире все друг другу докладывают, сын. Ты же знаешь – хмыкнул Массимо
– Какая-то шлюха с подиума решила, что может поиграть в недотрогу, – Чезаре поморщился. – Она не стоит твоего внимания, поверь.
– И поэтому ты поднял на уши, нашу службу безопасности? – Массимо наконец посмотрел на сына. – Из-за нестоящей девки?
– Никто не смеет говорить "нет" Карминати, – Чезаре произнес это таким тоном, будто обсуждал погоду. – Ты сам меня этому учил.
– Кто оставляет старый путь ради нового, знает, что оставляет, но не знает, что найдет, – Массимо отложил газету. – У нас сейчас более важные дела. Союз с Барбаро, это главное! – сверкнул глазами.
– Не беспокойся об этом, – Чезаре небрежно махнул рукой. – София получит своё кольцо, а её отец – долю и трафик. Но, Кьяра Конти, моя забота, она должна знать свое место.
Массимо чуть заметно усмехнулся:
– Брак с Софией Барбаро – не тема для шуток, сынок.
– О, я абсолютно серьезен, отец, – Чезаре отложил салфетку. – Ради семьи я готов жениться хоть на ослице. Но в мою постель, даже ты не имеешь права лезть!
– Ты ведешь себя, как избалованный мальчишка, – в глазах Массимо мелькнуло раздражение. – Одна смазливая мордашка делает тебя неуправляемым, не теряй голову сынок, она тебе еще пригодится! – усмехнулся
– Дело не в мордашке, – Чезаре налил себе еще кофе, его движения были небрежны, но в глазах застыл холод. – Дело в принципе. Никто не смеет мне отказывать. Особенно какая-то шлюха с подиума, возомнившая о себе невесть что.
– Не заиграйся! – Массимо поднялся из-за стола. – Барбаро, очень щепетильны в вопросах чести. Один неверный шаг, и вместо союза, мы получим войну.
–Не учи меня вести дела, отец, – Чезаре улыбнулся той улыбкой, от которой у многих стыла кровь в жилах. – Я всегда получаю то, что хочу. И при этом никогда не ставлю под удар интересы семьи, как только София станет моей женой, они будут шелковыми. Барбаро слишком много о себе возомнили.