– Юмин, позволь мне насладиться искусством? – поклонившись, Лео быстро улизнул вглубь галереи, прихватив с собой второй бокал с шампанским.
Укрывшись от посторонних взглядов в малом зале галереи, Лео безучастно прохаживался вдоль стендов с полотнами, вынашивая в голове коварный план побега.
Его взгляд привлекла одна картина, которая сильно отличалась от остальных экспонатов, и он остановился. Это была какая-то фактурная абстракция в форме мандалы. Лео подошёл поближе, пытаясь понять, что же так привлекло его внимание. Мандала, как цветок на заснеженном дереве, живой и тёплый, была словно написана светом.
–Так вот ты где спрятался?! – раздался за спиной голос мачехи. – Наконец-то тебе что-то понравилось? – в голосе Юмин сквозила легкая ирония.
– Странная работа. Почему ты ее выбрала, Юмин? Она сильно выбивается из общей концепции выставки. Насколько я тебя знаю, такое вообще не в твоем вкусе.
Глаза мачехи заблестели от азарта.
– Зато я продала почти все картины этого мастера. Осталась только эта. Вот и выбивается из общей канвы.
Лео удивленно вскинул брови.
– Все равно не понимаю, в чем секрет такого ажиотажа?
Юмин довольно улыбнулась, наконец-то пасынок проявил хоть какое-то внимание к ее выставке.
– Секрет говоришь? – подойдя к выключателю, Юмин погасила свет в зале. – Смотри!
Лео удивленно перевел взгляд с мачехи на картину и вздрогнул. Изображение мандалы пропало с полотна, а вместо него на картине проявился белый светящийся голубь. Перья птицы фосфоресцировали магическим сиянием.
– Не думала, что тебя так поразит какая-то белая птичка! – удивилась Юмин, увидев, как Лео поменялся в лице – даже не знаю, показывать тебе дальше?
Лео вопросительно уставился на мачеху.
Юмин, довольная произведенным эффектом, достала из сумочки телефон и навела его на код под картиной.
На экране телефона картина стала оживать, и рядом с голубем появился огромный белый волк с разноцветными глазами. Его шерсть колыхалась, окутанная энергетическими потоками.
Лео почувствовал, как мурашки побежали по его телу и, словно от удара током, приподнялись волосы на голове. Ощущение дежавю волной накрыло его. На лбу выступил пот, хотя в зале было довольно прохладно.
Рука Лео сама потянулась к картине, словно притянутая невидимым магнитом. Фактурная поверхность полотна щекотала пальцы, создавая ощущение присутствия. Воображение, словно пойманный лассо мустанг, уносило в иную реальность. Другой, но почему – то знакомый мир вглядывался в него изнутри картины.